29.10.2012

Что показала проверка на границе,

или О том, как граждане используют любую лазейку для перехода на сопредельную сторону

Как известно, только контрольно-пропускной пункт на мосту через реку Ингур является законным пунктом пропуска граждан в Грузию и обратно. Тем не менее жители приграничных сел, да и не только они, активно и беспрепятственно используют броды для незаконного пересечения госграницы Республики Абхазия. Представители силовых структур Галского района регулярно проводят оперативно-профилактические мероприятия с целью выявить нарушителей. На днях сотрудники Галского отдела СГБ и РОВД провели в Нижней зоне района очередной рейд. Корреспондент «РА» также приняла участие в этом мероприятии.

Последний раз я была в Нижней зоне в конце мая с.г. (ранее – в декабре 2011 г.) и в очередной раз убедилась в том, что местами наша граница остается прозрачной. Во время обеих поездок представители силовых структур (я и тогда ездила вместе с ними) задержали не только нарушителей, но и контрабандно перевозимые товары. Мне было интересно увидеть, изменилось ли что-нибудь на абхазо-грузинской границе за последние четыре месяца.

На этот раз мы выехали в Нижнюю зону тремя экипажами, которыми командовали глава РОВД Лауренс Когония и зам.начальника Галского отдела СГБ Эдуард Харчилава.

Дорога в районе разбитая, в рытвинах, и надо быть первоклассным водителем, чтобы лавировать между ухабами. По обеим сторонам дороги – дома с ухоженными дворами, рассыпанными под навесами початками кукурузы, сеном и чалой в стожках, краснеющими связками перца на верандах и сушащейся хурмой. Жизнь многих здесь течет размеренно, от сезона до сезона люди заняты своим делом, но все это лишь кажущаяся идиллия – зона эта даже сегодня неспокойная, с плохой репутацией.

Линия госграницы здесь весьма сложная: то она идет вдоль Ингура, потом начинает петлять, повторяя течение реки Хурчи, иной раз проходит просто по огородам, и тот, кто не бывал в Нижней зоне, ни за что не догадается, что граница – вот она, рукой подать.

В селе Набакиа сворачиваем к броду «Мориса». Напомню, что многие броды названы именами людей, либо живущих поблизости, либо постоянно промышляющих на том или ином участке. К примеру, Морис много лет перевозил здесь металлолом.

Брод этот, как это ни странно звучит, растянулся почти на километр, то есть, где находил контрабандист лазейку, там и ездил. Сам Морис давно пропал из поля зрения правоохранительных структур, и теперь на этом участке всем заправляет некий Джон-толкач. По словам местных жителей, любой товар туда и обратно (лишь бы у тебя деньги были) может провозить и Пахо Шанава.

Дорога к этому броду идет параллельно другим, ведущим на Хурчинский переезд. Граница здесь в основном проходит по огородам. На первом же повороте отчётливо видно, что дорога здесь накатана. Проехав метров 100, упираемся в бетонный блок, поодаль лежит еще один. Все бы ничего, но... Блоки положили так, что между ними остались пространства, через которые спокойно проедет подвода, а при желании и легковушка, о чем свидетельствовали оставленные в грязи множественные и четкие следы протекторов.

Следующий поворот – дорога засыпана щебнем, а еще через 100 метров между стоящими на берегах речки деревьями перекинуто бревно и даже прилажены поручни.

Дальше – растянувшийся на десяток метров основательный крепостной вал из щебенки, между деревьями в два ряда положены бетонные блоки, и тут же справа, в заборе, огораживающем чье-то кукурузное поле, сооруженные из жердей ворота, через которые проторена повозками дорога на ту сторону. Судя по следам, люди ездят здесь интенсивно: речушка-то мелкая, вброд перейти можно. Далее опять укрепительные валы в два-три ряда – не то что повозка, человек не пролезет.

Следующим по пути следования у нас был брод Америдо Эхвая. Со стороны границы подъехать к дому этого человека мы не смогли: слева дорога оказалась засыпана гравием, справа проезд преградила огромная, вырытая экскаватором яма. Отправив машины в объезд, решили пройти пешком. И что же мы увидели... Мимо горы щебня между деревьями протоптана тропа, ведущая наверх насыпи, с которой сделан спуск из жердей. А дальше, между кустами орешника, – полутораметровой ширины дорожка, ведущая к реке. Судя по брошенной обуви, здесь кто-то недавно был. И на этом участке налажен переход из бревен – ширина реки всего ничего, метров пять. На той стороне была четко видна такая же тропа. Мои попутчики заметили между деревьями по ту сторону границы троих мужчин. Они не скрывали, что ждут клиентов с нашей стороны (один из мужчин был босой): должны, мол, подъехать несколько человек.

Возвращаемся назад. С трудом преодолев переход через чей-то огород (везде для облегчения перехода положены разного рода приступочки, и только диву даешься, как здесь ходят люди, тут разве что козе впору скакать), выходим к дому Америдо Эхвая, с которого начинается улица Набережная. И видим, как идущие нам навстречу люди начинают разбегаться по сторонам. Здесь зашел или заехал в любой двор, и никто не выдаст.

Во дворе «хозяина» брода оказались пять человек, в доме еще четверо, и стояла белая «ГАЗель». Такие дома, как правило, служат перевалочной базой для переходящих границу граждан. По сложившейся традиции, здесь все покрывают друг друга: на вопрос, кто вы такие, дружно отвечают: племянник, брат, сестра, сосед, друг... Версии «визита» тоже разные: за фейхоа пришли (поблизости не растет ни одного дерева), в гости к тете, на день рождения, опохмелиться, просто кофе по-соседски попить...

В шутку попросила хозяйку показать паспорт, чтобы, так сказать, удостовериться и поздравить, но оказалось, что документы ее находятся в Гале, у дочери. На вопрос, кому принадлежит лежащий у ворот мешок с орехами, ответила, что не знает.

Тем временем сотрудники силовых структур стали проверять документы у находящихся во дворе граждан. Жители сел Сиды, Баргяба, Царчи – Бежан Герхелия, Отари Лепсая, Сопико Цурцумия, Манана Дзадзуа и другие (кстати, кое-кто из них имел пропуск на переход границы, выданные главами администраций) в общем-то не скрывали, что ходят на ту сторону. На вопрос, почему не идете через Ингурский мост, ответили, что там их документы признали недействительными: формы №9 давно истрепались до дыр, да и не в ходу они, паспорт СССР тоже не действителен, потому что в нем не хватает многих страниц... Процесс получения внутреннего абхазского паспорта долгий и выдают его не всем. Да и у тех, кто его получил, часто возникают проблемы при пересечении госграницы: качество изготовления паспорта крайне низкое, за год-два страницы начинают выпадать или рваться. Многие по привычке склеивают его скотчем, но стоящие на границе российские пограничники не признают такие документы. Вот и приходится им даже при наличии пропуска рисковать и переходить госграницу в Нижней зоне. Тем же, кто проживает в селах этой зоны, – Набакиа, Таглане, Баргябе, Отобая, Сиде и др. – вообще не с руки идти на Ингурский мост, поэтому они давно протоптали дорожки на ту сторону и, как следствие, – задержания на границе, доставка в районный отдел СГБ, штрафы...

Пока мои попутчики разбирались с «гостями» Америдо Эхвая, на улицу на полном ходу заехали «Жигули» голубого цвета, с госномером А316РВ. Завидев нас, водитель резко дал по тормозам и, развернув машину, рванул назад. На окрики эсгэбэшников он не остановился, и тем пришлось дать вверх три предупредительных выстрела... Пьяный житель села Баргяба Витали Сондзия, 1980 г.р., имел при себе лишь свидетельство о рождении, на котором стоял номер, удостоверяющий получение грузинского паспорта. По его словам, он подвозил к границе Бежана Кварацхелия. Гражданин сей, недавно освобожденный из мест не столь отдалённых, отбывал срок за употребление и распространение наркотиков и грабежи. В свою очередь Б.Кварацхелия сказал, что он инвалид 2-й группы и едет лечиться в Грузию по метадоновой программе.

Интересуюсь: «И что, помогает?» В ответ Кварацхелия машет рукой: «Мало! – и добавляет: Я конченый человек!»

Тем временем к нам подъезжает подвода: Джемали Окуджава, 1956 г. р., подвез психически больную жену с дочерью к границе. Предъявленная им форма №9, выданная в 2008 г., ни разу не продлевалась. Спрашиваю: «Как вы собирались переправлять на ту сторону больную жену? Тут нормальный-то человек с трудом проходит...» «Там есть специальные люди, они ее на руках перенесут», – ответил Окуджава.

Забегая вперед, отмечу, что всех задержанных мужчин доставили в Гал, где каждого оштрафовали на 300 руб. за попытку незаконного перехода границы. Что касается Сондзия, то его подвергли медицинскому освидетельствованию и взыскали штраф в размере 6 тыс.руб. за вождение машины в нетрезвом состоянии...

Отправив нарушителей в Гал, теперь уже на двух машинах едем дальше. Буквально в 50 метрах от дома Эхвая, во дворе Роина Эсатия видим две машины. Жена Роина Замира сказала, что «Жигули» с госномерами Я99-89АИ и Р218АИ принадлежат Тамазу Эсатия и Фридону Чакоберия, которые ушли в Грузию по делам. В соседнем дворе стояла синяя «Опель-астра», госномер А947СХ. Хозяйка не смогла ответить, кому она принадлежит: просто, мол, поставили и ушли на ту сторону. Когда сотрудники милиции стали снимать с машин номера, один из стоявших поодаль молодых ребят, пришедший «в гости племянник» хозяйки, 17-летний житель Сиды Брайнер Сартания стал возмущаться: на каком, мол, основании вы это делаете, машины же стоят в Абхазии, это, дескать, нарушение прав человека... На мой вопрос: «Откуда ты такой грамотный?» дерзко ответил: «Нас в школе учат правам человека представители международных организаций!»...

Не утихомирила его и найденная в кустах сумка с ботосами и спортивной формой – наверняка тоже направлялся в Грузию. Мы уезжали, а парень все продолжал говорить нам что-то вслед, и у меня мелькнула мысль: что из него в дальнейшем выйдет? Кто знает, чему их еще учат в школе... Проигрываем мы в идеологическом плане, серьезно проигрываем. А тем временем в Грузии при спецслужбах создан специальный отдел, сотрудники которого конкретно занимаются вопросами образования, в том числе и в школах Нижней зоны Абхазии. И как быть, когда директор Баргябской школы проводит открытый урок и приглашает на него не только коллег с сопредельной стороны, но и... грузинское телевидение?..

По дороге встретили «ГАЗель», госномер А731ТЕ, 116 регион, под управлением жителя Очамчыры Зурика Пачулия. Он спокойно разъезжал там (приехал купить фейхоа), где наши силовики не рискуют выезжать в одиночку...

Подъезд к знакомому с прошлых поездок броду Убилава перекрыт бетонными блоками, но, судя по следам, люди здесь активно ходят. На сей раз машин во дворе Убилава не было, но ребята не исключили, что могла сработать «цыганская почта».

Живущий поблизости мужчина сказал, что товар с той стороны подвозят на подводах, затем через блоки перекладывают на те же подводы... Кстати, гужевой транспорт в Нижней зоне пользуется большим спросом: то за одним, то за другим поворотом были видны стоящие в ожидании подводы, с «обутыми в резину» колесами. По пути посетили еще один брод – накатанная широкая дорога. Следующим было местечко Зарцупа. И здесь видны следы от колес. Через речку перекинут десятиметровый швеллер. На той стороне сидел на лавочке Заур Дзигуа – по его словам, «отдыхал» в тени...

На одном из бродов в селе Отобая, что напротив грузинского села Орсантия, ничего не изменилось: основная дорога, что вела через речушку на сопредельную сторону, перерыта, но по-прежнему функционирует другая, буквально в метрах пяти. Правда, водой снесло часть строительных блоков, которые раньше служили переходом для пешеходов.

Навстречу нам, ведя лошадь за повод, речку вброд переходил Джустан Шенгелия. Топор в руке он объяснил тем, что ходил рубить дрова. Это место не является границей, до нее еще метров двести, но российские пограничники, по словам Д.Шенгелия, не разрешают крестьянам ходить за реку. Фактически земля эта осталась вне поля зрения, а ведь там сельчане в прошлые годы сажали кукурузу, пасли скот, заготавливали дрова. Спрашивать у него, ездят здесь машины или нет, не имело смысла – на земле видны четкие, свежие следы протекторов...

От брода Шверник дороги расходятся в разные стороны веером. На одном из поворотов проезд в мае был перекрыт большими бетонными плитами, но сегодня предприимчивые граждане, подсыпав к ним грунт, спокойно переезжают на ту сторону. Зато на сей раз закрыт ранее функционировавший в 10 метрах от «переезда» прорубленный в перелеске путь. Чуть дальше дорогу преграждает специально вырытая канава, в которую уложена бетонная труба. И если раньше через нее спокойно переезжала подвода, то теперь оставлена лишь неширокая дорожка для пешеходов и скота. Стоит подчеркнуть, что еще три дороги, ведущие к броду, полностью перекрыты – после публикаций материала в газете «Республика Абхазия».

Последним мы посетили брод Джамала Рухая, что в районе висячего моста в Таглане. Проходы к границе здесь во многих местах завалены гравием, перекрыты плитами, но тем не менее граждане смогли найти место для перехода. Дорога здесь наезжена до такой степени, что даже в каменистом русле видна колея сантиметров 10 глубиной. Ингур здесь разбивается на рукава, речной перекат настолько мелок, что его можно спокойно в сапогах перейти.

По дороге нам попалась породистая корова с желтой биркой в ухе, которая, завидев нас, рванула через кусты. Выйдя к реке, мы увидели спокойно пасущееся на той стороне реки стадо до 30 голов. «Напротив село Шамгона, а пастух, наверняка, где-то поблизости прячется», – пояснили ребята.

Вот так закончился наш рейд на Нижнюю зону. Как показала проверка, число нарушителей пока не идет на убыль. Только в Нижней зоне ежемесячно за незаконный переход госграницы задерживают 70 – 80 человек, штрафы в 300 руб. никого не останавливают. Люди находят лазейки в границе, тут же прорубают проходы, устанавливают, в прямом смысле этого слова, калитки в Грузию. Охранять этот участок рубежа крайне сложно: пока доберешься до места нарушения – человека или машины и след простыл.

Полностью искоренить подобные нарушения можно будет лишь после капитального обустройства госграницы, со всеми соответствующими атрибутами, в том числе с официально установленными пропускными пунктами и таможенными постами.

Поэтому вопрос укрепления границы по-прежнему актуален.

Наталья ШУЛЬГИНА

Номер:  122
Выпуск:  2867
Рубрика:  политика
Автор:  Наталья ШУЛЬГИНА