Люди в погонах! Мы еще ждем от вас помощи и защиты

Недавно по дороге в Очамчырский район я оказалась у тамышского поста ГАИ и, по устоявшейся журналистской привычке, предъявив дежурившим сотрудникам удостоверение корреспондента газеты «Республика Абхазия», попросила помочь доехать до села Баслаху.

– Это Беслахуба, что ли? – с напускной небрежностью спросил один из молодых сотрудников ГАИ.

– Беслахуба – это по-старому, – подчеркнула я. – После войны всем населенным пунктам в Абхазии были официально возвращены исконные абхазские названия. Так что село называется Баслаху.

Через 40 минут, созвонившись с героями будущей публикации, я снова подошла к блюстителям порядка на дорогах (да, все эти 40 минут я стояла у поста в ожидании оказии в сторону Баслаху).

– Меня встречают в Администрации района. В центр-то вам будет проще найти для меня попутку?

И тут я заприметила в служебном помещении поста еще одного сотрудника – чином постарше. «Вот в чем, оказывается, проблема, – подумала я, – «загораю» здесь 40 минут, потому что представилась, судя по всему, неправильно!»

Снова извлекаю удостоверение, показываю: я журналист, еду дальше по срочному делу на перекладных, прошу представителей правоохранительных органов содействовать моему передвижению.

Дело в том, что я поступила, что называется, по правилам, принятым во всем мире: за помощью, в том числе и к сотрудникам ГАИ, или дорожной полиции (в других странах), может обратиться каждый человек, а не только официальное лицо. И у нас в Абхазии журналисты всегда поступали так: ничего предосудительного в моих действиях нет. Любой сотрудник милиции скажет вам, что человек (а уж женщина тем более), голосующий на трассе, в определенной степени подвергает себя риску, причем даже в том случае, если в совершенстве владеет приемами джиу-джитсу. Обращаясь (в данном случае) к сотрудникам ГАИ, я избавляю от проблем не только себя, но и милицию в случае непредвиденных обстоятельств.

Но и знакомство с чином постарше – Амираном Омаровичем Бигвава – темпа моего путешествия, к сожалению, не ускорило. Я поинтересовалась, кстати, почему его сотрудники останавливают только «Жигули» 5-й и 7-й моделей, не решаясь «побеспокоить» другие автомобили и можно ли на основании этого сделать вывод об авторитете службы?

Амиран Омарович оставил мой вопрос без комментариев. Мне показалось, что он и сам не доволен, что дело обстоит именно так.

Прошло еще 20 минут... Забегая вперед, скажу, что при содействии сотрудников поста в Тамыше я тем не менее успешно добралась до центра Очамчыры, а уж оттуда направилась в Баслаху. Так что огромное спасибо, ребята.

Но вот уже несколько дней меня тревожит вопрос: в какой мере защищенным может чувствовать себя на трассе в наше время обычный человек? Окажут ли ему оперативную помощь? Медицинскую, например? Смогут ли защитить от хулиганов? Почему-то возникло сомнение. А ведь в первые месяцы и даже годы после войны лично я совершенно безбоязненно передвигалась по Абхазии методом «автостопа» (машин при этом было совсем мало!) к ужасу многих своих знакомых. Страшно предположить, неужели от того, что была на 18 лет моложе? Или все-таки мы становимся черствее друг к другу?

Что же касается отношения водителей к службе ГАИ, то позволю себе предположить, что авторитет любой организации, а тем более подразделения силовых структур складывается из множества составляющих, и прежде всего из осознания сотрудниками этих структур своей оберегающей, защитной функции. Вообще большинство подразделений ВД призваны защищать людей – только по- разному, в зависимости от направления службы. Не стоит забывать, что все мы люди, живем в небольшой стране, и кому, как не нам, стоит беречь ценности, во все времена присущие народу Абхазии, такие, как взаимопомощь, уважение человека к человеку.

К ЧЕЛОВЕКУ, а не к его автомобильным номерам.