СЛОВО ВЕТЕРАНА

(Окончание. Начало в № 84)

А дальше начались городские, уличные бои, сложные, вязкие, это страшно – бои такого рода.

В районе, где сейчас находится госпиталь КБРЦ, засело грузинское подразделение более 80 человек. Их задача была запустить абхазские подразделения в город и захлопнуть ловушку, создать котел. Но грузинское подразделение обнаружило себя, и мы смогли открыть огонь по зданию, где они находились, и вынудили их сдастся в плен.

И все планы грузинского командования по защите города фактически провалились. Дальше очаги сопротивления в городе нами планомерно уничтожались

К вечеру 2 октября 1992 года город Гагра был освобожден. Наши подразделения стояли у гостиницы «Москва» (гостиница «Украина» тогда она называлась), и мы зачищали свои тылы и готовились дальше, чтобы выйти к государственной границе.

Это произошло 6 октября 1992 года. Это была наша первая победа, очень грамотная боевая операция.

В ходе мы потеряли при освобождении города 57 человек. Всем им Царствие Небесное и вечная память! Грузинские войска оставили в городе убитыми более 327 человек, это за 1 и 2 октября такое приблизительное соотношение погибших говорит о том, что операция была грамотно спланирована и выполнена с военной точки зрения безупречно.

В этом самая большая заслуга Геннадия Чанба, командира Гагрского батальона. И еще хочу отметить командиров: Алхаса Шакрыла, Авто Гарцкиа, Романа Тарба, Нугзара Долбая, Джумку Чирикба, Мишу Капш, Валико Багателия, Мухаммеда Килба, экипажи танков и БМП, гранатометчика Малыша Джопуа, всех не назвал, прошу прощения. Бойцы и командиры подразделений выполнили на 100% поставленные перед ними задачи. Вовремя на помощь прибыл Гудаутский резервный полк под командованием Гурама Хонеловича Допуа, другие части, прибывшие с Гумистинского фронта. Приходили и одиночки, кто услышал, что началось освобождение Гагры.

Помню, как за нами ходили безоружные ребята, мы их гнали назад, потому что они могли погибнуть.Они следили, если кого ранят или убьют, чтобы взять их оружие и сражаться дальше. У них был такой настрой – буквально с палками и ружьями идти воевать. И большая благодарность добровольцам, которые принимали участие в освобождении города Гагры, они сражались, как львы.

– В прессе до сих пор муссируют слухи, что абхазы играли головами убитых грузин в футбол. Как все происходило на самом деле?

– Насчет игры в футбол головами убитых грузин, и что это делали чеченцы и абхазы, – это плод больного воображения грузинских пропагандистов, даже комментировать не хочу.

– После освобождения Гагры в какого рода операциях вы участвовали? Боевые задания какого характера вам приходилось выполнять? Какие события были самыми трудными и опасными?

– После освобождения Гагры у меня был «длинный отпуск» в связи с тяжелым ранением, который я получил при освобождении поселка Цандрипша, немного не дошел до самой границы. Меня отправили в госпиталь в Гудауту, сделали операцию, и я после этого два месяца был на костылях, потом долгая реабилитация.

В Январской операции я не принимал участия. Следующая войсковая операция, в которой я смог принять участие – это Мартовская, я тогда еще очень сильно хромал, мы помогали нашим ребятам переносить раненых через Гумисту. Почти всю ночь в холодной реке, веревки резали руки в кровь, менялись между собой, падали с ног. Наверное, это были самые трудные дни, когда столько человек погибло, а поставленная задача не была выполнена, и это было очень больно.

После Мартовского наступления по решению В.Г. Ардзинба началась реформа Вооруженных сил. Мы создавали бригады, менялась структура. Меня как человека, который окончил высшее военное училище, перевели в Генштаб, я был назначен начальником службы войск армии, что это такое, военным понятно. Я отвечал за службу войск в военное время и также помогал в перегруппировке подразделений и создании бригад. Это была большая работа, она была связана еще и с перевооружением нашей армии. В начале Июльского наступления я по поручению замминистра обороны Айба Алика Самсоновича был направлен в составе Тамышского десанта на Восточный фронт. Был старшим на одной из двух барж, командовал этим десантом Зарандия Лакут Чантович. Это была также успешная операция Вооруженных сил Абхазии, о ней много говорилось и говорится. Мы нанесли тогда серьезный удар по грузинским подразделениям. Конечно, основную нагрузку брал на себя Восточный фронт. Это они уничтожили сотни и сотни грузинских военнослужащих, многие были взяты в плен, и вместо трех дней, которые надо было удерживать коридор, Восточный фронт и десант удерживали его в течение одной недели. Что позволило нашей группировке, а точнее, 2-й бригаде форсировать Гумисту и создать плацдарм на левом берегу, закрепиться очень серьезно, освободив несколько сел, и фактически взять господствующую высоту, 920-ю высоту, но высота не вся была наша, и считалось, что тот, кто владеет этой высотой, владеет Сухумом. Но в это время уже были достигнуты договоренности о прекращении огня и июльское перемирие. В Тамыше 3 июля погиб мой родной брат Аслан, и это отвлекло меня от боев. Через некоторое время во время перемирия я с Восточного фронта был вызван в Гудауту другим замминистра обороны Допуа Гурамом Хонеловичем. Дальше участвовал в Сентябрьской операции по освобождению города Сухума. Об этой операции надо рассказать отдельно. Скажу только, что командовал Сентябрьской операцией по освобождению Сухума как начальник оперативной группы Допуа Гурам Хонелович. Жаль, об этом почти не говорят.

– У вас всегда была вера в Победу. Как влияли на настроение людей победы и поражения?

– Для человека прагматичного, конечно, трудно было поверить, что мы победим. Я как-то слышал, что кто-то сравнил соотношение сил Абхазии и Грузии, все плюсы и минусы, и дал нам прогноз: наши шансы победить в этой войне – один к ста.

Конечно, вера в победу всегда, как и надежда, были у нас в сердце, но понимаете, главное не это было, главное – что мы знали другое: если не победим, мы погибнем, победа или смерть, другого нам было не дано. Мы не могли предположить, что мы покинем Абхазию, уедем в Россию. Мы сражались до последнего. А как там сложится, это уже все зависело от Господа, от тех, кто сражался и от тех, кто командовал. Для нас была одна цель – или мы когда-нибудь избавимся от колониального ига грузин или погибнем. Это лучше, чем оставаться рабами на своей земле. Наша сила заключалась именно в этом! Да, победы на настроения влияли, но даже поражение как-то мобилизовало нас, мы не опускали рук. День-два было тяжело: надо было все оценить и переосмыслить, попрощаться со всеми, кто погиб, но это нас даже сплачивало, это нам давало еще больше злости и сил. Мы понимали, что эти жертвы не напрасны, и это нас укрепляло, в наши ряды вступали все больше людей. Убеленные сединой старики из резерва приходили на фронт, как говорится, в бой шли и стар и млад. Оружие взяли все кто мог. И мы добились Победы!

– Как, по-вашему, участие добровольцев с Северного Кавказа, России, Турции и из других стран сыграло существенную роль в нашей Победе? Если бы не было их помощи, мы смогли бы одержать Победу за год с небольшим?

– Абхазия долгую войну могла не выдержать, война истощила бы наши и так скудные возможности и людские ресурсы, и экономический потенциал. И то, что добровольцы приехали и нас поддержали, это ускорило события, реально приблизило Победу! Вспомним, какие складывались политические действия в то время. Когда началось наше наступление в сентябре, Шеварднадзе согласился вступить в СНГ, было много таких внешних факторов, которые могли бы нам помешать освободить столицу, Родину, если бы война еще продлилась, к примеру, еще шесть месяцев. А это было бы, если бы добровольцы не оказали нам поддержку. Они послужили катализатором процесса освобождения нашей страны, без них нам было бы очень трудно.

– Ваши пожелания народу Абхазии...

– Ветеранов с каждым днем становится меньше, это закон жизни, и эстафету перенимают наши дети и внуки. Они не просто должны слушать рассказы о войне, они обязаны делать выводы и понимать, что в будущем именно от их решений будет зависеть судьба страны, судьба всего народа, и для того, чтобы отвечать на вызовы, надо быть к этим вызовам подготовленными. Сегодня война приобрела другие формы, она идет в СМИ, в информационном поле, нам навязывают правила игры через разные международные организации, хотят изменить наши морально-нравственные ориентиры. У нас есть опыт, мы знаем, кто наши настоящие друзья и братья. Мы должны дорожить дружбой с братскими народами Северного Кавказа, должны дорожить дружбой с РФ, поддерживать Россию. Мы должны дорожить межэтническим миром внутри страны, и каждый наш гражданин независимо от национальности – наше самое большое достояние. Каждый житель страны должен чувствовать, что Абхазия – это его Родина и он здесь равен со всеми, это очень важно. Надо учиться и идти в ногу с прогрессом, это даст нам возможность реализовать все наши планы и чаяния, сохранить традиции отцов и сберечь свой язык.

Война закончится тогда, когда Абхазия будет признана всем миром и мы станем членами ООН. Но сегодня в преддверии праздника я хочу пожелать всем здоровья, не падать духом, у нас многое пока не получается, но необходимо и через это пройти. Я надеюсь, что молодёжь, которая подрастает, так же любит Родину и готова делать все, чтобы дело их отцов и дедов было защищено на века.

Вика ДУМАА, внештатный корреспондент газеты «Республика Абхазия»