КОНСТАНТИН ОЗГАН: ПОРТРЕТ НА ФОНЕ ЭПОХИ

Гражданин Апсны. Юбилей

(Окончание. Начало в № 98)

О степени ненависти к нему со стороны грузинских политических активистов свидетельствует, например, такой пассаж из письма в абхазские СМИ проживающей в Тбилиси грузинской пенсионерки Веры Вардзиашвили:

«Озган говорит, что Берия уничтожил абхазскую интеллигенцию. А когда она у вас была, кроме князей Шервашидзе и Эмухвари? Знаете, о чем я сожалею? Что Берия допустил одну ошибку непростительную... Будь он сейчас жив, одних суток ему бы хватило, чтобы очистить нашу землю от абхазов. А Озгана, этого турецкого агента, духа его не было бы. И Лыхненской провокации не было бы. Потому что всем этим верховодят Озганы, а не кретины, которых показали по телевизору и которые несли такую ахинею, что вместо ярости все покатывались с хохоту».

Однако Константину Озган угрожали не только политизированные обыватели-кликуши. Неоднократно к нам в штаб НФА «Аидгылара» поступала информация о готовящихся на него покушениях.

В отношении самобытного и яркого политика следуют и организационные выводы. Бюро ЦК КП Грузии добивается снятия Константина Озган с поста первого секретаря Гудаутского райкома партии. По настоянию республиканской грузинской прокуратура Генеральная прокуратура СССР пыталась возбудить в отношении Константина Константиновича уголовное дело. Формальным поводом стал эпизод с передачей оружия командиру и экипажу судна, которое отправляло в июле 1989 года с сухумского причала жителей Очамчырского района, которые не могли вернуться домой, так как грузинские экстремисты заблокировали дорогу.

Однако активисты абхазского национально-освободительного движения и актив Гудаутского района не дают в обиду одного из видных своих деятелей. Через полтора месяца после снятия с поста первого секретаря райкома партии Гудаутский районный Совет народных депутатов избирает его председателем райисполкома. С этой должности он уйдет в 1991 году.

Тогда же – в 1989 году – Константин Озган становится одним из активистов Конфедерации горских народов Кавказа (КГНК) и начинает нарабатывать связи на Северном Кавказе и Юге России.

В 1991 году Константина Озган избирают депутатом первого созыва абхазского Парламента. В этом качестве он становится одним из трех абхазов, членов Президиума Парламента и одновременно председателем Комитета по социально-экономическому развитию.

В этой связи хочется указать на один тонкий момент. Мог ли Константин Озган претендовать в тот период на пост главы Верховного Совета, а значит и руководителя всей республики?

Не вызывает сомнения, что по своему опыту, знаниям и авторитету он вполне мог претендовать на пост первого лица. Однако Константин Константинович безоговорочно поддержал Владислава Ардзинба. Озган хорошо понимал, что наступают новые времена и нашему народу нужен лидер иного типа. И что одних только прошлых заслуг тут недостаточно.

Хорошо помню все разговоры с Константином Константиновичем, особенно во время наших частых поездок по регионам Северного Кавказа и Юга России, в конце 1991-го и первой половине 1992 года. Все мы тогда понимали высокую степень вооруженной агрессии со стороны Грузии и делали все возможное для обеспечения нашей обороны при поддержке братских народов. Вместе с тем еще теплилась надежда, что у грузинской стороны хватит мудрости отказаться от вооруженного столкновения с Абхазией. У Тбилиси были и объективные причины для того, чтобы удержаться от вооруженного конфликта с нами.

Начиная с августа-сентября 1991 года, политическая жизнь Грузии свелась к противостоянию между президентом Звиадом Гамсахурдиа и его противниками, которое закончилось в январе 1992 года свержением главы государства. Этот переворот в свою очередь дал старт гражданской войне в Грузии. Кроме того, у грузин был неудачный опыт «наведения порядка» в Южной Осетии, закончившийся фактически провалом.

Однако у Константина Озган была совершенно иная аргументация. Он считал, что вооруженное столкновение с Тбилиси в складывающейся ситуации неизбежно. Его аргументация сводилась к следующему. Референдум 17 марта 1991 года о сохранении Союза ССР, в котором приняли участие Абхазия и Южная Осетия, и референдум 31 марта 1991 года о независимости Грузии, в котором приняла участие остальная часть Грузинской ССР, де-факто означали прекращение государственно-правовых отношений между Грузией, Абхазией и Южной Осетий по действовавшему тогда советскому законодательству. Распад СССР ничего не поменял в этой ситуации.

Государственный переворот в Грузии в январе 1992 года привел к правовому хаосу. На разорванные по советским законам государственно-правовые отношения между Абхазией и Грузией наложилось волюнтаристское решение новых тбилисских властей ввести Конституцию меньшевистской Грузии 1921 года.

Кроме того, новые власти Грузии должны были преодолевать глубочайший раскол своего грузинского общества на сторонников и противников Звиада Гамсахурдиа. Фактически Тбилиси не контролировало тогда Мингрелию, а значительная часть грузинской общины в Абхазии не одобряла действия нового грузинского руководства.

В этой ситуации, считал Константин Озган, для нового руководства Грузии война в Абхазии должна стать своего рода средством решения вопросов о разорванности государственно-правовых отношений между Тбилиси и Сухумом и объединения общества.

Известие о начале войны Константин Озган встретил в кабинете Владислава Ардзинба, в котором в тот момент собралась абхазская часть Парламента для обсуждения проекта договора между Абхазией и Грузией.

Через три дня после начала войны Константин Озган встречается с представителями российского военного командования на Гудаутской базе.

В августе 1992 года Константин Озган был утвержден членом Государственного Комитета обороны (ГКО). В его деятельность входило налаживание контактов с приезжавшими добровольцами и поддержание отношений с нашими соседями – республиками Северного Кавказа и областями Юга России.

У Константина Константиновича завязываются прекрасные отношения в Адыгее, Кабардино-Балкарии, Северной Осетии, Чечне, Дагестане, Ингушетии, в Краснодарском, Ставропольском краях, Ростовской области. Причем он налаживал связи, как с властными структурами, так и с общественностью.

По инициативе и при активном участии Константина Озган в 1993 году был заключен Договор между казачеством Юга России и Конфедерацией народов Кавказа. Значение этого договора трудно переоценить. Тогда много говорили о возможности конфликтов и даже вооруженных эксцессов между казачеством и народами Северного Кавказа. И вот этот договор фактически предотвратил возможность такого поворота событий.

При этом у Константина Озган сложились особые отношения с казачеством Юга России, Всевеликим войском Донским, казачеством Кубани, Союзом казаков Ставрополья. Он неоднократно принимал участие в работе Больших кругов казачества в Краснодаре, Новочеркасске, Ставрополе. Отмечу, что некоторые политические круги в России пытались настроить казачьи организации против сотрудничества с Абхазией. Однако Константин Озган сумел построить союз между казачеством и абхазской политической элитой.

В 1996 –1997 годах Константин Озган занимает пост министра иностранных дел Республики Абхазия.

Многим может показаться, что год – это совсем маленький срок, когда очень трудно проявить себя. Константин Озган пришел в МИД как своего рода кризисный менеджер. Сама обстановка того времени требовала от главы внешнеполитического ведомства особых усилий.

19 января 1996 года Совет глав государств СНГ принял постановление «О мерах по урегулированию конфликта в Абхазии, Грузия», был введен целый ряд санкций в отношении нашей страны, в том числе морская блокада и запрет на пересечение границы с Россией мужчинам от 16 до 60 лет.

В этой ситуации надо было принимать поистине неординарные решения и выдвигать столь же неординарные инициативы. В качестве главы МИД Константин Озган предложил грузинской стороне ввести пятилетний мораторий на обсуждение темы политического статуса Абхазии и государственно-правовых отношений между Сухумом и Тбилиси. В этой инициативе он опирался на соответствующий российский опыт, когда Россия в результате Хасавьюртовских соглашений отказалась от обсуждения политического статуса Чечни сроком на пять лет.

Если бы инициатива Константина Озган была бы услышана грузинским руководством, то не исключено, что грузинская политическая элита и общество сумели бы за пятилетний срок моратория осознать, что обратной дороги нет, что Абхазия уже никогда не вернется в Грузию и что единственный способ уточнения государственно-правовых отношений – это цивилизованный развод. Однако грузинская сторона отвергла предложения Константина Озган.

Отмечу еще один штрих. В далеких 1996-1997 годах многим из нас казалось, что российская позиция (точнее, позиция тогдашнего российского руководства) по отношению к Абхазии настолько предвзята, что каких-либо изменений в ближайшее время ждать не стоит. Однако иного мнения придерживался Константин Озган. В октябре 1996 года он заявил, что рано или поздно Грузия поставит вопрос о выводе российских военных баз со своей территории. При этом он заявил, что Абхазия готова стать альтернативой для размещения таких баз.

В 1997-1999 годах Озган – первый вице-премьер, министр экономики Абхазии.

В этой должности он много сделал для стабилизации экономической ситуации в поствоенной и блокадной республике. Однако он не отстранился и от внешнеполитических вопросов. Как первый вице-премьер он курировал вопрос возвращения беженцев в Галский район. И делал это он с риском для своей жизни. В 1999 году во время рабочей поездки в Галский район на Озган было совершено покушение.

В 1999-2002 годах Озган занимает пост председателя Государственной налоговой службы Республики Абхазия. В 2002 году он принял решение уйти с государственной службы и баллотироваться в Парламент.

Константин Озган не только был избран в Парламент, но и в 2002-2007 годах занимал пост вице-спикера. На этот период пришелся тяжелый политический кризис, связанный с процессом передачи власти и президентскими выборами 2004 года. Константин Озган не поддержал ни одного из кандидатов в президенты, а в период острого политического кризиса осенью 2004 года был посредником в сложных переговорах между участниками политического кризиса.

В 2009 году Константин Озган стал председателем Совета старейшин Абхазии. На этом посту он находился до самой своей смерти. И на этом, последнем для себя посту, он проявил свойственную ему мудрость, оставаясь равноудаленным от всех политических сил и партий, стремящимся к тому, чтобы сделать Совет старейшин не формальным, а реально действующим институтом влияния на общество.

Весь жизненный путь Константина Озган – это пример честного и преданного служения своему народу и своему государству. Политика для него была не просто сферой деятельности, профессией и уж точно не способом зарабатывания на жизнь. Политика была для него способом служения своему народу. Именно такие люди, как Константин Озган, должны стать примером для молодых людей, которые делают первые свои шаги в политике.

Сергей ШАМБА, доктор исторических наук