ИРМА АНУА: «КОРОНАВИРУС ВЫНУДИЛ МНОГИХ НАРКОМАНОВ ИДТИ ЛЕЧИТЬСЯ»

Пандемия и наркотики

– Ирма Константиновна, как известно, всемирный карантин из-за коронавируса ударил не только по легальным секторам экономики, но и по теневым, что намного сократило производство наркотических веществ в мире. Можно ли из-за того, что границы Абхазии с Россией и Грузией были закрыты, по числу обращений в Республиканский наркологический диспансер сказать, что поставка наркотических товаров в Абхазию снизилась?

– Могу сказать, что людей, употребляющих наркотики, в период карантина стало меньше, и это было связано с тем, что многие из них боялись выходить из дома и лечились алкоголем в целях профилактики от COVID-19. В этот период мы не укладывали пациентов в стационар, потому что собирать в одной палате более двух людей без острой необходимости было бы небезопасно. После снятия ограничений число обращающихся к нам резко повысилось, и это связано с тем, что доступ к наркотику усложнился. Чтобы как-то себе помочь, люди, страдающие наркотической зависимостью, стали активнее ложиться в больницу. Причина начать лечение, к сожалению, не всегда связана с желанием наркомана бросить употреблять. Конечно, один из десятерых пациентов прекратит употребление. Карантин, сложности доступа к наркотикам вынудили многих наркоманов идти лечиться, чтобы как-то переждать этот сложный период, другие – их тоже много, решились на это после того, как Министерство внутренних дел Абхазии строго взялось за потребителей и распространителей наркотиков. Зависимость – это серьезная болезнь, и победить ее очень сложно. Врачам намного легче лечить пациентов, когда обстановка вокруг строгая. Сейчас мы вновь стали укладывать пациентов в стационар. Когда мы лечим их здесь, а под окнами стационара кто-то выкапывает закладку из-под кустов, как человеку зависимому бросить употреблять? Жёсткий контроль со стороны МВД благополучно подействовал на людей, страдающих наркотической зависимостью, они больше мотивированы на лечение, и возможно, многие из них смогут перестать употреблять. Поэтому важно, когда сотрудники МВД выполняют свою работу, а наркологи параллельно – свою. Ведь в компетенцию врача не входит борьба с наркодиллерами и наркомафией. К тому же нарколог не должен насильно кого-то заставлять бросать. Ситуация в стране должна вынудить человека бросить употребление наркотика. А если он подошел к такому выбору, то мы тут должны оказать ему квалифицированную помощь. Конечно, я всегда объясняю и родственникам, и пациентам, что лечение от наркомании не заканчивается стенами больницы. Самое элементарное и простое, что смогут сделать медработники в исцелении этой болезни – в начале лечения показать путь, на который человек, страдающий наркотической зависимостью, должен вступить. И родственники пациента должны понять, что без их участия и дальнейшей реабилитации очень тяжело помочь наркозависимому, поскольку в наши дни наркотиков огромное разнообразие. Родственники часто думают, если кровь у человека, употребляющего наркотики, очистится, суставы и голова не будут болеть, то он больше колоться не будет. Это ложное представление. Наркоманы колются не потому, что у них что-то болит. Бывают случаи, когда люди начинают употреблять и после десятилетнего перерыва. Исцеление – это очень долгий путь. Это постоянная работа со своими чувствами, с осознаванием этой болезни. Человек должен знать, что для него опасно, что ему нельзя, что можно. Если он бросил курить сигареты, то для него небезопасно иногда и в баре покурить кальян, несмотря на то что хоть курение кальяна и не запрещено. Для бывшего курильщика – это небезопасно, потому что у него снова может возникнуть желание начать курить. Я своим пациентам и их родным объясняю это на элементарных примерах, чтобы у них было понимание, чем это чревато. Так и наркоман должен понимать, если он бросил употреблять наркотики, то ему нельзя потом употреблять ни алкоголь, ни марихуану, ни таблетки и даже обезболивающие лекарства, которые также могут пробудить у него желание вернуться к наркотикам.

– Какие наркотики сейчас наиболее распространенные?

– Раньше, лет 30 назад, наркоманы употребляли либо маковые (опийные), либо медицинские (амнопон, морфин) наркотики. Героин тоже употребляли, но его было мало. Также было популярным курение марихуаны. И вообще, употребление наркотика носило сезонный характер. Летом, в сезон созревания мака, употребляли опийные наркотики, а к осени, когда мак заканчивался, все употребление этого наркотика коллективно бросали, оставаясь трезвыми до следующего сезона. И не было такого соблазна употребления, как сейчас. Сейчас наркотики употребляют круглогодично, потому что они уже синтетические, и не требуется ждать урожая того или иного растения. Наркотики изготавливаются в лабораториях круглый год, поэтому их много и они отличаются разнообразием. Каждый раз появляются новые наркотики, более агрессивные и наркогенные, вызывающие быстрое привыкание и быстрое развитие зависимости. Врачам трудно бывает разобраться, пациент, попавший к ним на лечение, страдает ещё и психическим заболеванием или же психическое расстройство, которое наблюдается у него, вызвано употреблением наркотиков. Например, соли могут вызывать расстройства, как при шизофрении. Пациент может и не отойти от такого состояния. Все зависит от наркотиков и от биологических особенностей организма человека, наследственности и от многих других факторов. Возможно, у пациента уже были небольшие странности в переходном возрасте, но это не было заметно, а сейчас, когда он начал употреблять соли, болезнь может проявиться. Наиболее распространенные наркотики на сегодня – это метадон, субутекс (бупренорфин), соли, марихуана, героин. Лечение у нас в стационаре в среднем длится до двух недель. Наша задача – за две недели облегчить абстинентный синдром (иначе ломка), убрать его, нормализовать психофизическое состояние и постараться замотивировать пациента, чтобы он уехал на реабилитацию.

– Какой процент наркоманов, обратившихся в реабилитационный центр, становятся на путь выздоровления?

– Существует международный процент тех, кто вылечивается, и у нас эта статистика аналогичная. Если пациент прошел лечение только в медицинском учреждении, вероятность его трезвости равна всего лишь 1%. Если же после лечения пациент едет в реабилитационный центр на 6-8 месяцев, то вероятность его трезвости достигает 40 %. Если же он, вернувшись с реабилитации, продолжает поддерживать свою трезвость, постоянно посещает группу анонимных наркоманов, анонимных алкоголиков, а также продолжает контакт с реабилитационным центром, уже находясь дома, то вероятность его трезвости возрастает до 67 %. Если бывший наркоман работает в реабилитационном центре и посвящает свою жизнь работе с наркозависимыми, то вероятность его трезвости равна 98 %. Когда у человека сформировалась зависимость к чему-то одному, она легко может трансформироваться в другую зависимость. Вот почему очень часто бывшие наркоманы становятся алкоголиками или же заядлыми курильщиками, картежниками. Зависимым людям нельзя играть в карты, употреблять в речевом обиходе матерные слова, врать, ругаться, воровать. Для них трезвость должна стать образом жизни.

21 июня в Гагре прошло мероприятие, посвященное юбилею сообщества Анонимных наркоманов Абхазии, куда пригласили и сотрудников Республиканского наркологического диспансера. И там собрались все бывшие наркоманы, которые сегодня трезвые. В Абхазии на сегодня работают три такие группы – в Сухуме, Гудауте и Гагре. Планируется открытие еще одной группы в Очамчыре, чтобы и у жителей Очамчырского района, вступающих на путь исцеления, после прохождения реабилитации была возможность оставаться трезвыми. Когда я начинала работать 20 лет тому назад, в Абхазии не было ни одной группы анонимных наркоманов, и было очень тяжело. Вот полечили пациента, ломки ему сняли, выписали домой, а рядом с ним не было людей, которые могли бы ему помочь. Ему одному оставаться трезвым было очень трудно. Уже, слава богу, есть группы. И сегодня смотреть на бывших наркоманов, которые остаются в трезвости, – одно удовольствие. Они становятся надежными, правильными, пунктуальными, внимательными – выслушивают тебя, никогда не перебивают. Когда они употребляли наркотики, они были совершенно другими людьми, а уже в трезвости они ведут себя достойно.

И знаете, когда ко мне сейчас приходят пациенты на лечение, я, глядя на них, вспоминаю своих бывших пациентов, которые победили зависимость. И я их помню такими же безнадежными, а сегодня они дают надежду, что у каждого есть шанс стать здоровым полноценным человеком. Один из таких пациентов совсем недавно был на пороге могилы, а сегодня он работает, у него семья, у него все прекрасно. Значит, и у других есть шанс бросить наркотики. Пациентов, избирающих трезвый путь, очень много. Это анонимное общество, и они не имеют права рекламировать себя. Они скромно радуются своей трезвости, поэтому никто не знает, какое количество людей спасено. И когда я смотрю на них, я радуюсь, что эти молодые, здоровые мужчины полноценно вернулись в общество. Это те, которых стеснялись родственники, а теперь, если в роду что-то происходит, то к ним приходят за советом, настольно они заслужили уважение своим образом жизни. Вот такое перерождение происходит. И если я этого не видела бы, то здесь 20 лет, возможно, не работала бы, потому что срывов и неудач очень много. Без положительных результатов у врачей наступает эффект выгорания. Когда ты сам не веришь, что можешь помочь, то и не будет результата. Бывает, приходят ко мне и не верят в удачу, а я вспоминаю своих вылечившихся, и эту надежду вселяю в них, в их родственников, и в итоге мы имеем успешный результат. То есть мы сами должны верить в то, что лечение и трезвость помогают.

– Какой возраст тех, кто употребляет наркотики?

– Больные обычно обращаются в стационар во второй стадии болезни, когда развивается абстинентный синдром, возникают сопутствующие заболевания, проблемы со здоровьем. В начале болезни обращаются крайне редко, поэтому сказать, что у нас много молодых наркоманов, не могу. Основной контингент людей, которые у нас лечатся, – от 25 лет и выше. В период карантина к нам обратился пациент в возрасте 72 года, наркозависимый. В таком возрасте лечение гораздо опаснее, так как у пожилых людей, чаще всего, много сопутствующих заболеваний.

– А подростки бывают среди тех, кто употребляет?

– Сейчас таких случаев нет. Бывают, конечно, вспышки, когда подростки употребляют спайсы и семена дурмана. Но чтобы они в стационар попадали, такого не было давно. Подростки, бывает, злоупотребляют таблетками, которые есть в свободной продаже в аптеках. Если их выпивать в нетерапевтической дозе, они вызывают изменение сознания. Сейчас решается вопрос в направлении того, чтобы многие препараты продавались по рецепту врача, и люди не смогли злоупотреблять аптечными препаратами.

– Как, по вашему мнению, необходимо наказывать распространителей наркотиков? Как вы относитесь к тому, чтобы их приговаривали к смертной казни?

– Пощады не должно быть для распространителей наркотиков. Часто распространители наркотических товаров остаются в тени. Страдают мелкие наркоторговцы. Они сами же и потребители. Я негативно отношусь к смертной казни. Хотелось бы также, чтобы места лишения свободы были исправительными, а не наказательными. Ни к чему хорошему не приводит, когда на жестокость отвечаешь жестокостью. Я за то, чтобы на жестокость отвечали добром, помогали человеку понять, почему так произошло и давали возможность ему реабилитироваться. Заключенный должен находиться не в униженных, а в человеческих условиях. Я не говорю, чтобы он отбывал наказание в пятизвездочном отеле. Я за то, чтобы условия содержания в тюрьмах были нормальными. Во многих тюрьмах заключенные приобретают новые профессии, специальности. Например, делают различные сувениры и даже зарабатывают на этом.

– Ирма Константиновна, спасибо, что нашли время ответить на наши вопросы.

– Спасибо вам за внимание, которое уделяете нашей работе.

Вопросы задавала Эсма АРДЖЕНИЯ