КАБАНЫ ВИТТО И КОЗЫ ЛАМЩАЦА

Современная басня

(Окончание. Начало в №№ 50, 51)

Ламщац Ламщия встал спозаранку, глянул в сторону загонов, а в них – пусто, только недавно родившиеся были на своем месте. Не видно было и последствий проклятия, которое произнёс, ложась спать: мол, чтобы я увидел прогрызанные волками ваши шеи – не только вас, я лишался в жизни и большего. «Наверное, настал мор для коз», – ничем другим он не смог объяснить ситуацию. Давно ему известны козьи тропы, по которым уходит на пастбища и возвращается с них его стадо. И Ламщац направился по тонкой, как нить, тропе за своей скотиной. И через какое-то расстояние он застал её на косогоре площадью в три или четыре средних дома, где, по словам друзей внука, они посадили цветы. Козы доедали оставшиеся со вчерашнего дня растения…. И эти его козы вели себя иначе, чем вчера. Даже тот самый козел-вожак подошел к нему и приласкался, как бы прося его почесать между рогами. Глаза у коз были спокойными, казалось, что они готовы были предаться сну, если бы им была предоставлена такая возможность. Наверное, съеденные ими цветы оказались для них слишком крепкими, подумал Ламщац.

Вообще же он опечалился увиденным. Вытащил с землей оставшиеся невредимыми три цветка и, бережно прижимая их к груди, принес домой, чтобы вырастить их для девушки, в которую влюбился его прекрасный внук. И в сердцах обругивал своих коз за то, что они так его опозорили...

Может, прошла неделя, или больше. Ламщац приступил к делам, которыми обычно занимается с раннего утра, пока солнце не выйдет из-за гор и не осветит его двор яркими лучами. Вдруг он глянул в сторону ворот, а там стоит точь-в-точь та машина, на которой приезжали внук и его друзья. «Почему не зашли? Наверное, решили не будить меня», – подумал он, но сам сгорал от боли, которую причинили ему его козы.

«На поминальный стол тебе их!», «Посмотришь, что мы с твоим внуком из-за этого сделаем!», «Женим его, и твоим козам тогда будет конец!», – только эти мысли и читались на лицах парней в чёрных очках, вернувшихся с пустыми рюкзаками с «плантации».

– Постойте! – воскликнул один из парней, которого не было при их первом визите, совсем юный, ещё не начавший носить чёрные очки, словом, остроглазый.

– Ты что там увидел? – гаркнул на него тот, которого больше всего свели с ума потравленные «цветы».

– На балконе три горшка стоят, – радостно сообщил парнишка.

– Я спас три корня, после прикосновения коз мало что на растениях отрастает, зубы у них как ядовитые. Если хорошо поухаживать за ними, возможно, появятся на них цветы, преподнесите их той девушке внука, растает её сердце, глядишь, – быстро говорил Ламщац вслед удалявшимся парням, которые уносили с собой три горшка с «цветами».

Нам сейчас не установить, сколько после этого прошло дней, месяцев. Но в один из этих дней, когда Витто Граффити встал утром, закрепил перекинутыми через плечи ремнями штаны на животе, без талии, чтобы эти самые штаны не спадали с него, взглянул на портрет ушедшей в мир иной лет пять назад жены, смиренно вздохнул и вышел на улицу, он увидел чудо: огромный кабан с выдвинутыми вперед клыками стоял у него во дворе. Витто живёт у подножия горы, охотник. Самое первое, что он захотел, – это побежать за спрятанным карабином своего деда, который когда-то входил в армию Муссолини, друга Гитлера. Однако он глянул в добрейшие глаза кабана… более того, тот приблизился к нему и обнюхал штанину, что означало «дать ему поесть».

Мамма миа! Санта Мария! Когда Витто обернулся в поисках места, где можно укрыться, спрятаться, увидел и услышал, как его соседка, не разговаривавшая с ним лет пятнадцать, но не закрывавшая рта по поводу того, что в оперном театре Ла Скала исполняла арии, повиснув на глухом заборе между их дворами, орала, чтобы он её спас. А по дороге, сломя голову, бежал Марчелло. «Произошло невиданное! Дикие кабаны заполонили наш город! Спасайтесь!» – гремел его голос.

Этот случай всполошил сотрудников Центра по изучению повадок лесных животных, зоологов и полицейских маленького городка. Что касается полиции, то ей с её собаками особенно не было покоя. Они то подбегали к воротам Витто, то поворачивали в обратную сторону, теряя взятый было след.

Когда собаки дергались в поисках следа в разные стороны, их поводки в руках полицейских так натягивались, что те чуть ли не падали с ног. «Эти точно нас до места доведут. И сколько же заплатили долларов, отрывая от нашей зарплаты, чтобы их купить?» – говорили они между собой на бегу. И обливаясь потом, на последнем издыхании, следовали за псами. А те, хорошо обученные, путь свой, наконец, направили к горам…

И у подножия одной из гор, где однажды напуганные полицейскими внук Витто и его дружки закопали гашиш и кокаин, дикие кабаны, своими рылами разрывая мешки, с неописуемым азартом и шумом съедали их.

Зоологи, поняв, в чём тут дело, успокоились. Наверное, успокоились и полицейские.

Возможно, с тех пор прошло месяцев десять. Горы Витто и Ламщаца запорошились снегом. Кабаны, очистившись от «отведанных» ими наркотиков, вернулись к своим логовам. И поведение коз Ламщаца и их молоко стали обычными.

Так провели нынешний год Витто и Ламщац, которым не суждено во веки веков ни встретиться, ни подружиться. Не знаем, да и узнать невозможно, что им готовит наступающий год…

Борис КАДЖАЯ

(Газета «Апсны», №85 за 30 декабря 2019 года)

Перевела с абхазского языка Заира ЦВИЖБА

P.S. Современная басня «Кабаны Витто и козы Ламщаца» удостоилась первой премии на конкурсе Союза журналистов Республики Абхазия за 2019 год.