СЫНОВЬЯ КУАСТЫ КОКОСКИР

О сыновьях Куасты Кокоскир и Антицы Джения из села Джирхуа Гудаутского района я задумала написать еще несколько лет назад, когда моя коллега – тележурналист Манана Кокоскир, выступая на представлении патриотического проекта «Тропой героев», вспоминала старших братьев своего отца. Четверо братьев Кокоскир геройски погибли на полях сражений в годы Великой Отечественной войны. Недавно я встретилась с Мананой и попросила ее рассказать историю семьи.

Семерых детей воспитали Куаста и Антица. Дочь Пика во всем помогала матери, и для всех шестерых братьев авторитет старшей сестры был непререкаем. Почти как в сказке, все шестеро братьев – Датико, Ладико, Владимир, Иван (Ванечка), Антипа и Дзику – росли трудолюбивыми, смекалистыми. Дружно жила любящая семья.

В доме Кокоскир издавна была ажьира, и к представителям семьи из поколения в поколение передавались полномочия жреца.

Когда началась Великая Отечественная война, Куаста, хоть и не сказал никому, сразу почувствовал недоброе: четверо из шести его сыновей были в призывном возрасте, да и младшие Антипа и Дзикуа, хоть и были подростками, тоже стали рваться на фронт.

А Куаста знал, что такое война, знал, сколько горя приносило это слово на абхазскую землю за ее многовековую историю. Больше всего тревожились родители за Владимира, третьего по старшинству из сыновей. Ведь он как раз служил в Красной Армии, на самой границе, в гарнизоне Брестская крепость, и в недавнем письме радостно обещал прибыть домой через два месяца: совсем немного оставалось ему до демобилизации.

Владимир Кокоскир оказался в числе первых жертв войны и первым погибшим среди абхазов. Свидетелей его гибели не осталось, но, судя по тому, как разворачивались события, он погиб в первые дни или даже часы войны, и похоронка в село пришла сразу.

Как только в деревне узнали о гибели Владимира, Датико – старший из братьев, офицер НКВД, которому было предписано оставаться на рабочем месте, ставит вопрос перед руководством категорично: на фронте он принесет больше пользы. Он прощался с семьей, молодой женой и маленьким сыном, а сам был мыслями уже далеко: «Мстить, мстить!» – стучало в висках.

Следом за Датико отправился на фронт Ладико. Судьба оказалась благосклонна к обоим. В первые месяцы войны, когда гитлеровские войска наступали и свинцовый дождь косил тысячами советских бойцов, братьям почти год удавалось выживать в самых ожесточенных, фактически звериных схватках на Украинском направлении. А может быть, это природная сила, ловкость и сметливость горцев помогала им выходить живыми из-под огня.

В 42-м году Ладико попал в окружение, но с небольшой группой бойцов ему удалось прорваться к своим. Однако время тогда было непростое: всех выживших после пристрастных допросов все-таки сочли неблагонадежными и направили в штрафной батальон. Ладико выжил и в штрафбате, но мытарства его на том не закончились: было принято решение отправить его в Зугдидскую тюрьму. Когда по пути в Грузию поезд с заключенными проезжал Гудауту, Ладико чудом удалось выбросить на перрон записку.

На случайном листке он написал: «Я, Ладико Кокоскир из Джирхуа. Сообщите моим родным, что я жив и меня везут в Зугдидскую тюрьму».

Пока вестники добирались до Джирхуа, вновь прибывшие в Зугдидскую тюрьму, истощенные во время пути, заразились свирепствующим среди заключенных тифом. Среди медсестер в тюрьме оказалась девушка по фамилии Агрба. Она постаралась уделять абхазскому парню побольше внимания, подкармливала его, но все усилия спасти Ладико оказались тщетны. Он умер в тюрьме, так и не дождавшись родных. Но медсестре Агрба удалось договориться, чтобы Ладико, которого она выдала за родственника, похоронили чуть в стороне от остальных. Только через восемь месяцев родные Ладико добрались до Зугдиди. Когда они обратились к начальнику тюрьмы, их отвели на могилу.

Сейчас даже трудно представить, как 16-летнему Антипе удалось получить у тюремного начальства разрешение выкопать тело брата. В огромном чемодане Ладико перенесли в Джирхуа, чтобы похоронить на семейном кладбище.

Манана пересказывает воспоминания отца, как потрясло всех пришедших проститься с Ладико, что тело его, пролежав много месяцев в могиле на территории тюрьмы, сохранилось почти нетленным. И после смерти Ладико ждал, что за ним обязательно придут.

А спустя совсем немного времени после того, как похоронили Ладико, пришла похоронная на старшего, Датико. На бланке несколько скупых и таких страшных слов: «Геройски погиб, защищая Советскую Украину». Датико Кокоскир навечно остался лежать вдали от отчего дома.

После гибели братьев преодолевает все барьеры и уходит добровольцем на фронт четвертый сын Куасты – Ванечка, Иван, математик, любимый учитель аацынских школьников.

На дворе уже 1943 год, и несчастная мать надеялась, что в наступательных боях сын непременно останется в живых, ведь враг бежит…

Увы, в 44-м в дом Кокоскир пришла четвертая похоронка…

Сердце Куасты не выдержало, проболев несколько месяцев, он умер. А Антица дожила до Победы, ежедневно оплакивая сыновей…

– Двое из наших дядюшек – Иван и Владимир – даже не были женаты, детей после них не осталось, – рассказывает Манана. – Сын Датико, Анатолий, живет в Кындыге с семьей. Выросли достойными людьми и дети Ладико, сын Сулико и дочь Светлана. Увы, трагедия Отечественной войны народа Абхазии 1992–1993 гг. тоже не обошла стороной семью Светланы: ее сын, наш племянник, двадцатилетний Джофик Хашиг, молодой артиллерист, погиб, как и его героический дед, защищая Родину.

– Для нашей семьи, – продолжает Манана, – день 9 Мая – это праздник горький, со слезами на глазах… Очень скорбный, очень тяжелый день. Слишком велика оказалась цена Победы. Давно нет бабушки, уже и отца моего, самого младшего из сыновей Кокоскир, нет в живых, а мы – следующее поколение – каждый год собираемся 9 Мая со всеми нашими детьми в родном доме в Джирхуа, идем на семейное кладбище, к могиле Ладико, накрываем, как принято, стол, и вспоминаем, пересказывая подрастающим детям услышанное от старших. И досадуем, что какие-то подробности не запомнились… Какими же важными, какими ценными кажутся они нам сейчас!

Пика после гибели братьев нашла в себе силы и вышла замуж за Артура Анкваб, жителя села Хуап. У них 10 детей. У Антипы с супругой – шестеро: три девочки и трое мальчиков. Нас в семье Дзикуа Кокоскир – четыре дочери: Лариса, Виолетта, Марина и я, Манана. И хотя жизнь сегодня диктует свои правила, свой темп, традиции в нашей семье хранят свято. Казалось бы, на дворе XXI век, однако наш брат Сулико Кокоскир, сын Ладико, который вот уже 40 лет живет в Ростове, накануне празднования Старого Нового года приезжает домой и, как многие века наши предки, становится над ажьирой, исполняя старинный обряд.

Мы оставим своим детям знание семейных традиций и память о наших старших, о погибших родных. Мы верим, что пройдут годы и, возможно, рядом с нашим дедовским домом вырастет еще один. Пусть наши внуки захотят вернуться в родное село, и тогда под вековыми деревьями, как прежде, зазвучит многоголосье детских голосов. А скептикам и пессимистам напомню, что история развивается по спирали и все возвращается. И добро. И зло. И любовь.

Сколько в Абхазии горьких судеб, сколько семей, потерявших в сражениях за Победу в Великой Отечественной войне сыновей, дочерей, сестер и братьев. Накануне 75-й годовщины Победы важно вспомнить их всех, не оставить в забвении. Это нужно живым, нужно будущим поколениям: знать подлинную историю своей семьи.

Да, по неумолимым законам истории все в нашем мире повторяется. Но пусть повторяется только самое светлое, и ростки добра в мире, перемешиваясь с любовью, не позволят злу прорасти.

Юлия СОЛОВЬЕВА