ОН С ЧЕСТЬЮ ВЫПОЛНИЛ СВОЙ ДОЛГ СОЛДАТА

Есть встречи, которые случаются неожиданно, но продолжаются и после завершения. Они как бы подтверждают народную мудрость о том, что хорошее начало имеет только продолжение.

Судьба подарила мне несколько совершенно разных встреч с интересными людьми: писателями, учёными, педагогами, военными, политиками…

И, конечно, с прославленными ветеранами Великой Отечественной войны.

Вот одна из таких «незапланированных».

Прошло ровно двенадцать лет, когда 9 мая 2008 года я познакомился с Ованесом Гайковичем Данеляном. В этот знаменательный день я приехал к Солдату Отчизны: познакомиться, поздравить с Днем Одной На Всех Победы и поблагодарить его за ратный подвиг на полях сражений Великой Отечественной войны и самоотверженный созидательный труд.

Написал я этот материал для газеты «Республика Абхазия», но по разным причинам не стал публиковать. Возможно, я тогда не совсем осознавал всю глубину подвига простых советских солдат, в том числе своего отца и его четырех братьев.

…Наша «Ока» крутыми поворотами осторожно объезжает многочисленные глубокие колдобины как будто разбомбленной дороги и медленно поднимается вверх по левому берегу реки Псоу. Мы едем в одно из живописных сел Абхазии – Микелрипш Гагрского района. Мне кажется, что мы едем очень долго, хотя село находится на высоте 200 метров над уровнем моря. Во время таяния снега или обильных дождей, когда река разливается и закрывает дорогу, полностью прерывается связь села с внешним миром. Микелрипшцы старшего и среднего поколения не помнят, когда последний раз здесь велись ремонтные работы, а молодежь, родившаяся уже после грузино-абхазской войны, и вовсе не поверит, что такие работы когда-либо вообще велись.

Наконец мы подъезжаем к дому Данелянов. Во дворе нас радушно встречают хозяева – Ованес Гайкович Данелян и его супруга Элмас Геворговна Трапизонян.

За чашкой ароматного кофе начинается наша неторопливая беседа.

…Почти сто пятьдесят лет назад, в начале 70-х годов XIX века, Погос Данелян и Маник Нагулян, спасаясь от турецкого ятагана, смертельно нависшего над армянским народом, покинули родной город Дженик, расположенный на берегу Черного моря в Западной Армении, и обосновались в гостеприимной Абхазии. Здесь и свела их судьба: они соединили свои сердца, и в 1900 году родился их сын Гайк, названный так в честь прародителя армян Гайка Наапета.

Быстро пролетело насыщенное разными событиями время, и в 1923 году возмужавший Гайк женился на семнадцатилетней красавице Парандзем. Родители ее нарекли именем Святой великомученицы армянской апостольской церкви – царицы Армении середины IV века Парандзем.

– Я родился 20 февраля 1925 года, – рассказывает Ованес.– Во время родов моя мама Парандзем умерла. Ей было всего двадцать лет. Нас, меня и моего старшего брата Хачика, воспитала бабушка. Учился я в местной семилетке, которая находилась в доме нашего односельчанина Кочумяна. К сожалению, имя этого достойного человека я запамятовал. Здесь я учился в первом классе, учился очень хорошо, с большой охотой, и меня перевели в первый усиленный класс. Скажу без хвастовства: эту тягу к знаниям я сохранил на всю жизнь; даже сегодня, в моем преклонном возрасте, я продолжаю читать художественную и историческую литературу, живо интересуюсь не только местными новостями, но и международной жизнью. И еще скажу, что любовь к чтению привила мне моя первая учительница Нвард Нагулян. Я вспоминаю ее с большой нежностью и благодарностью. Вскоре силами жителей села была построена деревянная школа. Представляете нашу радость: отдельная школа, со светлыми классными комнатами и запахом свежей древесины?! В этой школе я проучился всего четыре года. После Нвард Нагулян нашим учителем стал Геворг Гочян, он приезжал из Сочи. К сожалению, я был вынужден оставить учебу из-за неожиданно сложившихся тяжелых семейных обстоятельств: в 1937 году сгорел наш дом. Чтобы оказать посильную помощь семье, я начал работать в колхозе. Работал не покладая рук, почти наравне со взрослыми. Работал и светлой завистью завидовал своим сверстникам, которые каждое утро с веселым шумом спешили на занятия. А с другой стороны, моя душа наполнялась гордостью за то, что в свои 12-13 лет я не совсем легким трудом поддерживал свою семью.

В 1941 году началась Великая Отечественная война. Отца Ованеса – Гайка и старшего брата Хачика призвали в действующую армию в 1941 году, а Ованеса – в декабре 1942 года. Шесть месяцев он обучался в тбилисской школе отличных снайперов, после окончания которой его направили в одну из воинских частей, дислоцированных в Подмосковье. (В той же школе в 1944 году снайперскую подготовку проходил и мой отец. – А.С.) Через короткое время их часть перебросили на передовую – в состав 36-й ударной бронированной бригады, которая отдельной единицей входила в структуру 1-го Белорусского фронта.

– 27 декабря 1943 года наше подразделение, занимавшее позиции под условным названием «Мешок» в соответствии с характером местности, получило приказ освободить небольшой населенный пункт для обеспечения беспрепятственного продвижения наших пехотных частей. Во время ожесточенного боя я получил серьезное ранение в ногу. Меня перевели в тыл, и я три месяца лечился в одном из московских госпиталей. После излечения с марта 1944 года я продолжил службу в действующей армии, но уже в составе 2-го Белорусского фронта. Летом наше специальное подразделение – маневренный полк – вступил в тяжелые кровопролитные бои. Много погибло наших бойцов, каждый из которых был чьим-то сыном, отцом, братом…

Рассказывает Ованес Гайкович, и в глазах – бездонная печаль, грусть. «Много повидал смертей, – говорит он, – она каждую секунду подстерегала нас, но всегда приходила неожиданно. Я так и не привык к ней, даже на войне. Как можно привыкнуть к гибели друга, с кем только что делил хлеб и махорку, делился заветными воспоминаниями?! А может быть, твой друг спас тебя, «поймав» пулю, предназначенную тебе?» Вскоре Данелян вновь будет ранен, и опять в ногу. Это произошло в лесу, когда их взвод получил приказ уничтожить немецкий грузовик с боеприпасами. Приказ был четко выполнен, уже горел подорванный грузовик, когда на них напали с тыла скрывавшиеся в глубине глухого леса фашистские солдаты. В завязавшемся кратковременном бою неприятель был уничтожен, но Данелян получил два тяжелых огнестрельных ранения. И вновь началась изводящая до предела госпитальная жизнь, которая продлилась более двух месяцев. Затем опять – действующая армия в составе родного 1-го Белорусского фронта, войска которого под командованием прославленного полководца Георгия Жукова в результате упорных, местами кровопролитных боев вместе с другими армейскими формированиями освободили Польшу и перешли границу Германии. «С нами рядом самоотверженно сражались и польские солдаты. Честь и хвала им»,– говорит Данелян.

С душевной болью рассказывает он о форсировании реки Одера:

– Наша часть ночью форсировала Одер и заняла плацдарм на его правом берегу, близ города Франкфурта. Плацдарм был нужен для обеспечения прорывного наступления наших основных войск. Но в ту же ночь, едва окопавшись, мы получили приказ об отступлении. Приказ, который был четко выполнен, строго гласил: отступить, оставив на плацдарме по одному бойцу из каждых пятидесяти человек! Вскоре немецкая артиллерия подвергла плацдарм массированному обстрелу. Никто из бойцов, оставшихся там, не уцелел, ведь они были смертниками; и когда мы покидали плацдарм, навсегда прощались с нашими товарищами. Через два дня наши войска вновь перешли в наступление, стремительно форсировав Одер, и на его правом берегу обеспечили солидный плацдарм для переброски и накопления нашей военной техники и развертывания войск.

Наше командование готовилось к проведению операции по взятию Берлина.

– Рано утром 16 апреля на нашем участке 1-го Белорусского фронта началась мощная артиллерийская подготовка, которая длилась около 30 минут, – продолжает Ованес Гайкович. – Это было страшное, но радующее наши сердца зрелище: небо над Берлином было охвачено плотным артиллерийским дымом, пробиваемым полыхающим огненным заревом. После артподготовки наши войска перешли в наступление. Враг оказывал ожесточенное сопротивление буквально на каждом шагу – надо воздать ему должное: не с дураками и слабаками мы воевали; я говорю об этом, чтобы вы знали: даже на завершающем этапе войны враг был силен. И не мудрено, что за весь день наша часть продвинулась всего на метров двести, и то ценою огромных потерь, ведь перед нами фашисты соорудили двенадцать мощных оборонительных зон. Для нашего подразделения сложилась критическая ситуация, которая продолжала усугубляться. Чтобы как-то облегчить наше положение, вновь вступили в бой артиллеристы, и только после их массированных обстрелов мы смогли перейти в наступление, во время которого, попав под минометный огонь, я вновь получил несколько ранений: была сломана нога, раздроблено колено, были и другие серьезные повреждения. Наши товарищи ушли вперед, а мы – несколько тяжелораненых солдат, вот так беспомощно лежали на поле боя, практически неподвижно, потеряв много крови. И только через сутки нас обнаружили санитарки медсанбата. Огромное спасибо им, этим самоотверженным девушкам; они, рискуя собственной жизнью, на своих хрупких плечах доставили нас в расположение полевого госпиталя, где нам оказали первую помощь. Затем нас перевели в Польшу, где в одной из больниц я был успешно прооперирован. И здесь, в больнице, мы получили долгожданную весть об окончании войны. Конечно, досадно, что волею судьбы я не стал полноправным участником взятия Берлина. Дальнейшее мое лечение продолжилось в городе Кирове. И только глубокой осенью 1945 года, еще не совсем оправившись от ранений, я добрался до города Сочи.

И здесь, на Сочинском вокзале, Ованес Данелян совершенно неожиданно встретил своего старшего брата – Хачика. Радость была неописуемая еще и потому, что долгое время от Хачика не было вестей. И они вдвоем, на полях сражений с честью выполнив свой долг перед Родиной, вернулись в родное село – Микелрипш.

Ратный подвиг Ованеса Гайковича оценен по достоинству: он награжден многими медалями, в том числе орденом Отечественной войны первой степени и специальной медалью маршала Жукова.

Вернувшись домой, солдат Отечества продолжил свою трудовую деятельность в родном колхозе, начатую еще в 12-летнем возрасте. Вскоре Ованес Данелян создал семью: 13 марта 1948 года он женился на славной девушке Элмас Геворговне Трапизонян. Они прожили вместе 67 лет, родили сыновей Аршака, Дживана, Геворга (умер в 14-летнем возрасте) и Ованеса. Сегодня сыновья, восемь внуков и десять правнуков с любовью и почтением окружают Ованеса Гайковича Данеляна, человека, который своим ратным подвигом и самоотверженной работой, являясь образцом верности и преданности, заслужил глубокое уважение благодарных потомков.

Остается добавить (как принято в таких случаях), что Ованес Гайкович построил добротный дом, посадил здоровое дерево, а книгу о нем должны написать мы.

И если моя скромная попытка будет предисловием к ней, я себя посчитаю счастливым человеком.

…Несколько лет назад ушел из жизни Ованес Гайкович Данелян, но наша встреча не завершилась и продолжается до сих пор.

Это – одна из тех нескольких дорог, по которым я одновременно ухожу от себя, чтобы вернуться к себе. Я должен максимально отдалиться от себя, чтобы максимально приблизиться к себе, найти и понять самого себя.

Но смогу ли я найти себя, от себя уходящего? Наступит ли это время?

Если да, то оно обязательно будет светлым и добрым.

АРТАВАЗД САРЕЦЯН

2008, 2020