РАЗНЫЕ ПЕРИОДЫ КАВКАЗА

Кавказ. История. Политика XIX века.

Политическая ситуация на Кавказе в первой трети XIX в. была сложной и неоднозначной. Процесс присоединения региона к России начался еще в XVI в., однако к началу рассматриваемого столетия многие кавказские земли и народы оставались независимыми, отстаивая свою свободу ожесточенным и самоотверженным сопротивлением русским войскам в ходе начавшейся Кавказской войны. Кроме того, Восточный Кавказ продолжал находиться под постоянной угрозой агрессии со стороны шахского Ирана, для Западного же сохранялась реальная опасность порабощения султанской Турцией.

В рассматриваемое время структура населения Западного Кавказа в целом сохраняла преемственность с предшествующей исторической эпохой. Самым крупным народом региона были адыги, известные также под экзоэтнонимом «черкесы». При общности языка, культуры и образа жизни черкесы делились на две основные группы: причерноморские адыги (абадзехи, шапсуги, натухайцы, бесленеевцы, бжедухи и множество других мелких этнолокальных подразделений) и кабардинцы. В высокогорных областях региона проживали балкарцы и карачаевцы. В состав населения Западного Кавказа входили также абхазы, в том числе относящиеся к абхазской этнической группе убыхи и джигеты (садзы).

Собственно, абхазы занимали территорию пяти округов – Абжуйского, Абхазского, Бзыбского, Самурзаканского, Цебельдинско- го. У скалистых ущелий юго-западной покатости Кавказского хребта по верховьям рек Бзыбь, Псоу и Мзымта располагались абхазские общества Псху и Ахчипсу.

Владетельные князья Абхазии еще в 70-х годах XVIII в. проводили политику сближения с Российским государством. Одним из выразителей этой политической идеи был владетель Абхазии Келешбей Чачба-Шервашидзе. В 1803 г. он устанавливает связь с русским командованием на Кавказе. 17 февраля 1810 г. Манифестом Александра I Абхазия присоединена к России. Присяга на верность императору принесена частью населения во главе с ее новым владетельным князем Георгием (Сафарбеем) Чачба-Шервашидзе.

Первоначально Россия, учитывая сложные международные отношения, проявляла осторожность в своих действиях, однако она была крайне заинтересована в утверждении своего влияния в этом регионе. Завладев Абхазией, она могла бы с юго-запада вплотную подойти к территории других горских народов, находившихся под влиянием Османской Турции и закрывавших выход на побережье Черного моря. То есть Абхазия становилась естественным плацдармом для расширения российского влияния на Западном Кавказе, что позволяло отправлять военные экспедиции для усмирения закубанских горцев.

8 мая 1830 г. главнокомандующий Отдельным Кавказским корпусом генерал-фельдмаршал И.Ф. Паскевич в письме Николаю I предложил план военных действий, исходивший из оценки местного населения как серьезного противника: «Нет сомнения, что мелкие владельцы скорее могут быть покорены видами личных своих выгод, но покорение вольных племен, ни от какой власти не зависимых, представляет более трудностей».

В одном из пунктов своего плана покорения горцев Паскевич предполагал, что послан будет отряд, не столь многочисленный, со стороны Кахетии, который, пройдя через Хевсуретию, возьмет направление на Чечню или к Аварии, смотря по обстоятельствам. В то же время другая часть войск «обратится на кабардинцев и прочих смежных с ними народов, а вместе с тем послан будет особый отряд для прохода из Имеретии в Кабарду через Осетию. Также, если успокоятся абхазцы, тогда предпримется большая экспедиция в горы со стороны Абхазии и в то же время со стороны Анапы. Эти маршруты предполагали, что «горы могут быть пройдены в разных направлениях, и там, где успеют сделать укрепления до наступления зимы, войска будут оставлены. Но за всем сим, пока постоянные укрепления не будут устроены в важнейших пунктах и снабжены достаточными гарнизонами, которые бы в состоянии были удерживать в повиновении горцев, иметь бдительный надзор за их поведением и укрощать их при малейшем покушении к возмущению, до тех пор нельзя считать покорение их совершенным. Все же это в одно лето никакими усилиями при настоящих средствах не может быть выполнено».

Тем временем по условиям заключенного в 1829 г. между Россией и Турцией Адрианопольского мирного договора все кавказское побережье Черного моря – от устья реки Кубани до северной границы Аджарии и крепостей Ахалкалаки и Ахалцих с прилежащими районами – перешло к России, у которой теперь появилась возможность более активно утверждать свое присутствие в регионе. Но для этого необходимо было проложить сухопутное сообщение между крепостями, начать строительство промежуточных укреплений и поселений.

В начале 1830 г. правительством был разработан план прокладки дорог и строительства укреплений по береговой линии от Поти до Анапы. Первый этап предполагал прочное занятие берега Абхазского княжества от реки Ингур до Гагры, в дальнейшем намечались продвижение к крепости Анапа и основание ряда укреплений на реке Кубани к 1840 г.

Реализация планов по более прочному внедрению в Абхазию началась. Так, за период с июля по август 1830 г. экспедиционный отряд под командованием полковника А.Г. Пацовского прошел расстояние от Сухума до Гагры. В том же году были заложены укрепления береговой линии Абхазии – в Бамборе, Пицунде, Гагре – и соединены между собой. Для связи всех трех пунктов с Сухумом были учреждены промежуточные посты из небольших конных и пеших команд, в помощь которым владетелем Абхазии Михаилом Георгиевичем Шервашидзе была сформирована «народная конница». Со своей стороны, морское ведомство для связи с Сухумом морем выделило по одному судну в названные укрепления. Однако дальше Гагры экспедиция не продвинулась. Дальнейшее продвижение по берегу моря до Анапы было отложено, так как занятие русским отрядом Гагры, служившей «единственным ключом между абхазскими и соседствующими с ними племенами, вызвало недовольство со стороны последних», которые совершали неоднократно набеги на Гагру.

Неспокойно было и в других регионах Абхазии. Присяга, данная России в 1810 г., не означала, что все население страны приняло акт присоединения к империи. Так, высокогорные общества Абхазии – Псху, Ахчипсу, Цебельда, Дал – не повиновались новой политической ситуации.

Русские военные власти решили положить этому конец. 23 февраля 1837 г. командир Отдельного Кавказского корпуса генерал- майор Г.В. Розен предложил жителям Цебельды покориться, но горцы под разными предлогами уклонились от выдвинутых им условий, после чего в их земли была организована военная экспедиция. Экспедиционный отряд состоял из 12 500 человек, в том числе в него входили абхазская дружина численностью в 300 человек и вооруженные подразделения, составленные из представителей соседних народов: мегрельское ополчение – 650 человек, имеретинская дружина – 240 человек, гурийская – 60.

Цебельдинцам пришлось покориться. 16 мая 1837 г. некоторые из князей Маршани, высшая знать изъявили покорность и приняли присягу на верноподданство государю императору. Выполняя предъявленные им условия, цебельдинцы передали из своей среды 40 человек русских пленных, некоторые из них находились в неволе 15 и более лет. При этом русские военные с удивлением отмечали, что многие из пленных были семейные, другие жили в достатке и пользовались «некоторым уважением даже у самих князей». Примеру цебельдинцев последовали жители общества Дал. 19 мая 1837 г. они приняли присягу на верноподданство России и привели с собой также пленных численностью в 52 человека.

Впрочем, принесение присяги и изъявление покорности носили весьма формальный характер, а потому противостояние военной администрации и населения «покоренных» регионов продолжалось. Часто это приводило к исходу жителей со своих мест проживания. Так, в 1837 г. цебельдинские князья Кадырбей, Асланбей и Мисоуст Маршан (сыновья Долтмурза) бежали со своими подвластными людьми и имуществом из Цебельды за Кавказский хребет и поселились в верховьях реки Теберды, на полпути между перевалом Нахар и аулом покоренных князей Лоовых.

Здесь уместно вспомнить историю цебельдинского дворянина Схоца Темурква, который сильно пострадал в 1837 г. при покорении Цебельды. Тогда, при вступлении экспедиционного отряда в Цебельду, абхазские милиционеры и русские фуражиры сожгли его селение, притом что он еще до появления отряда приходил к командиру Отдельного Кавказского корпуса генералу Г.В. Розену с покорностью. Ущерб, нанесенный Схоцу, составил 600 руб. серебром. Тем не менее он продолжал оказывать всяческие услуги, отличался «особенною преданностью» правительству, а во время экспедиции в Дал под начальством полковника Н.Н. Муравьева с «неподражаемым усердием и точностью в исполнении начальнических приказаний подавал пример другим цебельдинцам», как отмечал пристав Цебельды поручик Ф.Лисовский в рапорте начальнику 3-го отделения Черноморской береговой линии полковнику Н.Н. Муравьеву 13 января 1841 г.

Между тем с горным абхазским обществом Дал у русского командования возникало немало проблем. Несмотря на присягу 1837 г., дальцы оставались независимыми от российской власти. Последнюю это сильно раздражало, поэтому было принято решение подавить очаг непокорности и своеволия. Карательная операция стала планироваться после дерзкого нападения князя Катмаса Маршаниа с его отрядом на жилище цебельдинского пристава Ф.Я. Лисовского, во время которого были ранены и пленены люди из его охраны. К. Маршаниа скрывался в селе Гум у местного князя, но был схвачен и выдан 16 сентября 1840г. русскому командованию на Кавказе.

Казалось бы, что инцидент исчерпан. Однако в тот же день, 16 сентября, владетель Абхазии М.Шервашидзе известил исправляющего должность начальника 3-го отделения Черноморской береговой линии полковника Н.Н. Муравьева о намерении убыхов и джигетов вторгнуться в Абхазию и вместе с цебельдинцами и дальцами выступить против русских. «Дальцев нельзя было оставлять непокорными в тылу Абхазии, тем более что они приглашают и ожидают убыхов», – пишет 2 ноября 1840 г. в рапорте своем начальник Черноморской береговой линии генерал-лейтенант Н.Н. Раевский командиру Отдельного Кавказского корпуса Е.А. Головину.

Экспедиционный отряд, в составе которого были абхазская, самурзаканская, цебельдинская и сванская милиция, под командованием полковника Н.Н. Муравьева двинулся из Сухума 24 декабря 1840 г., и «в две недели Дал совершенно покорен и опустошен и лишен своего населения, и все это стоило не более 10 убитых и 20 раненых, в том числе только 6 русских солдат». Однако продвижение экспедиционного отряда было остановлено, так как продовольствия хватило только на четыре дня. Результаты экспедиции сформулированы Н.Н. Муравьевым следующим образом: «Багадская победа (сражение произошло у Багадских скал. – Л.Ц.) и следование войск и артиллерии внутрь Дала навело на эту страну повсеместный страх».

Дал полностью опустел. Жители, отступая, жгли свои жилища. Дальские князья бежали и, присоединившись к другим изгнанникам, стали совершать набеги на русские поселения в Цебельде.

Что касается народов Западного Кавказа, то их покорение (активное) начнется с 30-х годов XIX в. Для более успешных действий военных отрядов в землях народов Кавказа необходимо было изучение региона не только с береговой линии (от Анапы вверх в горные массивы и далее через горный хребет), но и горных перевалов, которыми пользовались горцы. Генерал-лейтенант А.А. Вельяминов в мае 1833 г. писал командиру Отдельного Кавказского корпуса Г.В. Розену, что «главное и надежное средство к прочному овладению горами и покорению обитающих в оных народов» – это «занятие укреплениями важнейших в топографическом отношении мест». Кроме того, для ускорения процесса предлагалось отнимать у горцев «плоскости и заселить их казачьими станицами», «истреблять поля их в продолжение пяти лет сряду», что «даст возможность обезоружить их и тем облегчить все дальнейшие действия».

При этом Абхазии в российской политике в начале XIX в., да и в дальнейшем придавалось стратегическое значение, так как береговая линия могла служить плацдармом для расширения продвижения военных отрядов на Западный Кавказ, для чего была начата прокладка сухопутной дороги, которая давала возможность брать под контроль этот регион. Таким образом, появлялось кольцо, в котором контролировались бы все покорные, и открывалась возможность вторгаться в непокорные еще к тому времени общества.

Однако для проникновения в земли народов Кавказа необходимо более подробное географическое, топографическое, статистическое изучение региона, что и будет осуществляться офицерами русской армии.

Такова была сложная и трагическая диалектика эпохи, когда на фоне непростых, а порой и драматичных событий Кавказской войны происходит политическое, географическое, статистическое изучение регионов Абхазии и народов Западного Кавказа. Документы такого рода разные по содержанию: от поверхностных описаний до более подробных. Как правило, более подробно представлены регионы, которые были покорны или лояльны к политике России.

Из книги «Западный Кавказ в первой половине XIX века».

По материалам Ф.ЛИСОВСКОГО и В. ЧУРКИНА

*******

Составитель, автор предисловия, примечаний и указаний кандидат исторических наук Лариса ЦВИЖБА

г. Москва

(Издание книги осуществлено при поддержке председателя Всемирного абхазо-абазинского конгресса Муссы Экзекова)