О ВЛАДИСЛАВЕ АРДЗИНБА И ЕГО КНИГЕ «ВЛАДИСЛАВ АРДЗИНБА. МОЯ ЖИЗНЬ. 1945 – 2010»

МАРТ 2010 г.

(Продолжение. Начало в № 21)

Показательным в этом смысле является его взаимоотношение с тогдашним вице-спикером грузинского парламента Бурчуладзе. Владислав Григорьевич два дня держал его в приемной и не принимал. Представители Грузии неоднократно обращались ко мне, говоря, что Бурчуладзе все-таки является вице-спикером парламента и нельзя его держать в приемной. Владислав мне говорил: пусть привыкают, что мы с ними на равных. Это привело к тому, что остальные члены грузинской делегации считали за благо попасть к нему на прием. И со страхом заходили к нему в кабинет, побаивались спорить с ним.

По нашей обоюдной договоренности я постоянно смягчал условия, выдвигаемые Владиславом, и они считали, что все-таки чего-то добились. Хотя нами это было запланировано. Об этом пишет Владислав Григорьевич.

В формате этой статьи невозможно дать оценку всем событиям, описываемым в книге. Поэтому постараюсь очень коротко рассказать о двух важных периодах, о которых сказано и в книге. Это проведение 17 марта 1991 года референдума, в соответствии с решением Верховного Совета СССР, о сохранении Союза. Грузия отказалась проводить референдум. Абхазия же независимо от Грузии, в соответствии с Законом СССР от 3 апреля 1990 года, решила самостоятельно принять в нем участие. Грузия в лице тогдашнего её руководителя Звиада Константиновича Гамсахурдия заявила о том, что люди, принимающие участие в этом референдуме, будут лишены земли и наказаны в уголовном порядке.

В книге приводится письмо В.Ардзинба к Гамсахурдия от 15 марта 1991 года, в котором было сказано, что участие в референдуме является неотъемлемым правом граждан Абхазии и что запугивание ни к чему не приведет.

Референдум был проведен, и в этом наиболее важную роль сыграли Энвер Эрастович Капба и Константин Константинович Озган. Референдум проходил чуть ли не в условиях военного времени. Людей запугивали, а население Галского района вообще не приняло в нем участия. И это было большой ошибкой грузинских властей, что было использовано нами. Несмотря на запугивания, 52% граждан Абхазии, имевших право голосования, пришли к урнам, и 99% из них высказались за сохранение Советского Союза.

Власти Грузии, желая продемонстрировать намерение выполнить свои угрозы по отношению к организаторам и участникам референдума, попытались привлечь их к уголовной ответственности и в первую очередь официального руководителя штаба по проведению референдума Энвера Эрастовича Капба. Нельзя не отметить его мужества, потому что он не знал, чем все это может кончиться. К счастью, Гамсахурдия и его подручным не удалось выполнить свои угрозы. Одновременно с этим властями Грузии были предприняты и попытки изъять бюллетени голосовавших, однако Константин Озган принял меры по сокрытию и отправлению их в Москву через Гудауту.

Итоги референдума в Абхазии попали в общесоюзные показатели и были учтены центральным штабом. Обо всем этом Владислав подробно рассказывает в книге, и это очень важная её часть.

5-я глава книги посвящена работе Ардзинба в Верховном Совете СССР. Он пишет, что из всех депутатов-абхазцев ему помогал только ткуарчалский горняк Руслан Аршба. Остальные депутаты и многие представители руководства Абхазии занимали выжидательную позицию, о чем сказал автор в своем предисловии. А в Верховном Совете СССР в это время шла очень сильная борьба. Я находился там и видел, как Владислав Григорьевич превращается из историка-востоковеда в человека, разбирающегося в государственно-правовых вопросах и, более того, сам начинал предлагать варианты тех или иных решений, расширяющих права автономий. В тот период ему очень помогал один из крупных советских юристов – Юрий Хамзатович Калмыков, заместитель, а затем председатель Комитета по конституционному законодательству, а также Саламбек Наибович Хаджиев, депутат Верховного Совета СССР, выдающийся ученый, академик, в дальнейшем член Академии наук РСФСР.

На первых порах я не знал о его взаимоотношениях с Калмыковым, но Владислав постоянно показывал мне проекты предполагаемых законов, которые неизвестно откуда получал. Я как-то его спросил, откуда он берет проекты. Ответил, что дает их Калмыков (это происходило тайно ото всех). Эту фамилию я знал как фамилию одного из персонажей «Тихого Дона» и считал, что он либо русский, либо казак. Владислав объяснил, что Юрий Калмыков черкес, а по матери абазин. После он и нас познакомил, и у меня уже были с ним прямые контакты.

Что касается Хаджиева, то он был блестящий оратор и полемист, и по многим эпизодам они выступали совместно с Владиславом.

Третий помощник, кого я мог бы назвать, – это известный калмыцкий поэт, руководитель подкомитета малых народов Давид Никитич Кугультинов, который очень верил Владиславу, поддерживал его, помогал решать предлагаемые Владиславом организационные вопросы. Благодаря этому Верховным Советом СССР были приняты законы, по существу приравнивающие автономные республики к союзным, в том числе с предоставлением, при определенных условиях, права выхода из состава союзной республики. И обо всем этом также интересно рассказывается Владиславом в книге.

Анри ДЖЕРГЕНИЯ

(Публикацию подготовила Заира Цвижба)

Продолжение следует.