Турция – Абхазия

О ЧЕМ РАССКАЗАЛИ ЗИЕ АЗУГ-ИПА ДРЕВНИЕ ЕГИПЕТСКИЕ ПАМЯТНИКИ

(Из дневниковых записей Полпреда Абхазии в Турции 1994 – 2014 гг. Владимира Авидзба)

Будни Полпредства… Это – стойкая череда дипломатических обязанностей, встреч с представителями разных структур, решение различных вопросов, связанных с многообразными проблемами жизни абхазской диаспоры… Но во всем этом, если и не превалировал, то был далеко не на последнем месте интерес Полпреда к временам давно минувшим, к событиям из жизни первых абхазских махаджиров в Турции, их детей, внуков – осознанно избранная профессия историка (В.Авидзба – кандидат исторических наук) не позволяла надолго «изменять» ей. И поэтому, наряду со всеми каждодневными заботами, контакты с турецкими архивами и музеями, общение с коллегами-историками, поиск среди представителей диаспоры людей, помнящих и знающих яркие факты из жизни своих соотечественников, были не на последнем месте.

Ставку на результативный поиск всего его интересующего Владимир Авидзба, естественно, делал на места компактного проживания абхазцев. Это, конечно, Стамбул, где их не менее 100 000, это города Адапазары, Ескишехир, Бурса, Дюздже, Измит и некоторые другие поселения.

В одну из таких поездок в городе Бурсе Авидзба встретил своего давнего знакомого Кадыра Бырзуа. Разговорились. Кадыр рассказал об одном спортсмене абхазского происхождения, очень успешно занимавшемся конным спортом. Он был военным и не раз защищал в воинских соревнованиях спортивную честь Турции. К этому времени его уже не было в живых. Но добрая память о нем сохранилась.

Владимира Авидзба заинтересовал рассказ Кадыра. Вернувшись в Стамбул, он, разговаривая со многими, расспрашивал и о спортсмене-коннике, абхазце. Ему хотелось знать его имя, фамилию, детали жизни, спортивной карьеры.

Как-то в Полпредство заглянул стамбульский предприниматель Олгун Абаш. Долго говорили о разном. Когда Олгун уже собрался уходить, Полпред и ему сказал об абхазском чемпионе-коннике. Олгун засмеялся: «Вово-бей, ты попал в точку. Это мой дядя, родной брат мамы. Его звали Зиа Азуг-ипа». Олгун, как оказалось, неплохо знал историю всего рода Азуг-ипа: много лет назад одними из первых абхазских махаджиров в Турции стали два брата Азуг-ипа – Кадыр и Зоурбак. Поселились в городе Хендеке. Жили, работали, обзавелись семьями. Зоурбак и здесь, в Турции, подтвердил исконное абхазское долгожительство – прожил 130 лет.

Рассказал Олгун и о своем родном дяде Зие. В семье с пониманием относились к страсти маленького Зии к лошадям, с которыми он с раннего детства общался как с друзьями-сверстниками. Потом мальчик стал прекрасным наездником. Позже служил в армии, был профессиональным военным, но занятий конным спортом не бросал. Прославился. На всех соревнованиях становился призером. В его спортивной биографии есть и нестандартные ситуации. Одна связана с международными соревнованиями по конному спорту, которые проходили в Роттердаме. Еще до начала соревнований, когда лошадей вывели для разминки на поле, некоторые из участников стали потешаться над лошадью Зии, называли ее «старой клячей», которая ничего не сможет сделать, а просто умрет под ним – ей, и правда, уже было более 16 лет. Конник-абхазец не стал вступать в пререкания со своими будущими соперниками – воспитание (и в Турции он был воспитан в лучших национальных традициях, привезенных его предками с далекой Родины – Абхазии и сохраненных в чужой стране) не позволило ему этого. Но он доказал свое превосходство – завоевал главный приз соревнований, стал победителем. Хорошие результаты показали и другие турецкие конники. Когда они вернулись в Турцию, их принял тогдашний президент страны Исмет Иненю. Глава государства поздравил спортсменов с успехом и спросил, не нужна ли им какая-либо помощь. Гости ответили, что им не нужно ничего, кроме того, чтобы «президент был жив, здоров и успешно правил страной». Но Зиа Азуг-ипа вдруг добавил: «Лошади, на которых мы защищаем честь Турции, почти старше нас. Их стыдно выставлять на международные соревнования». Президент внимательно посмотрел на сказавшего эти слова. Кое-кто из присутствующих напряженно замер. А Зиа продолжал также уверенно смотреть на президента. Тот больше ничего не произнес. Аудиенция была завершена. Однако слова Зии возымели успех – все конники команды получили в подарок лошадей.

А вот соревнования, проводившиеся в Египте, а вернее то, что произошло после них (было это примерно году в 1948-м), стали, возможно, одной их первых поворотных вех в пробуждении у части диаспоры чувства национального самосознания и осознания своей связи с Родиной, своей причастности к ее сущности и традициям. (Такой вывод делает автор записей в дневнике, прослушав рассказ Олгуна Абаш.) А дело было в следующем. Зиа и на соревнованиях в Египте стал первым. После их окончания для спортсменов-участников организовали экскурсию по достопримечательным местам этой уникальной страны с осмотром пирамид. Рассказывая о пирамидах, гид указал на стену одной, где клинописью было что-то выведено, и сказал, что в этой надписи приведено высказывание одного из египетских фараонов о стране Абазгии. Зию в одно мгновение как током ударило: «Абазгия. Это ведь, наверное, Абхазия. Та самая Абхазия, где, как мне рассказывали дед и отец, остались корни нашего рода и корни других абхазцев, живущих с нами здесь по соседству». Зиа подошел к гиду: «А вы не можете точно сказать мне, что написал фараон об Абазгии?» Гид, уже немолодой египтянин, внимательно посмотрел на Зию, потом сказал: «Могу, сразу не стал, подумал, не всем интересно». «Мне интересно», – ответил Зиа. Египтянин взял парня за руку, подвел его к надписи и сказал, что в этих словах значится убеждение фараона Рамзеса II: «Если молодого человека, сына фараона, послать на воспитание в страну Абазгию, и он получит там воспитание в абхазском духе, то ему будет легче править страной, когда придет его время». Рамзес послал своего сына в Абазгию.

На Зию, когда он узнал о содержании надписи, нахлынули ранее незнакомые ему чувства. Ему показалось, что он даже становится выше ростом. Вернувшись в Турцию, он старался рассказать о том, какое мнение сложилось у египетских правителей об Абхазии, о достоинствах абхазского воспитания, как можно большему числу своих соотечественников и самим туркам. Рассказ спортсмена-конника очень быстро стал популярным и востребованным. Зию старались найти и расспросить не только земляки в Бурсе, его искали абхазцы и из других мест. И обсуждая услышанное, они ощущали согревающее чувство родства с Родиной, которая хранит свое достоинство, ощущали трепетное удовлетворение от того, что другие народы почитают за честь воспитывать в ней, в национальных обычаях и традициях абхазцев молодое поколение, включая и будущих правителей своего государства. И это стало достоянием истории.

А Зию Азуг-ипа в абхазской диаспоре и сегодня вспоминают и как удачливого спортсмена-конника, и как того, кто принес достойную весть, которая позволила им гордиться своей далекой и незнакомой Родиной.

Публикацию подготовила Лилиана ЯКОВЛЕВА