Уходят табачные «капитаны»…

Проблемы аграрной отрасли

Во времена, когда семья Маркоса Маркосовича Кочконяна, ветерана Великой Отечественной войны, передового табаковода из села Анхуа Гудаутского района, только начинала заниматься выращиванием табака, килограмм готового к ферментации сырья стоил 70 копеек. За табак из Абхазии иностранные покупатели платили валютой. Правда, до самих сельхозпроизводителей иноземные деньги не доходили. Да и к чему бы они им? Куда надежнее твердый советский рубль! Ведь доллар тогда был дешевле рубля – всего 60 копеек.

Особенно благоприятствовал табаку мягкий климат гудаутских предгорий. Местные знатоки курительных изделий уверяли, что с первой затяжки могут определить, где выращен табак – в Гудауте или Очамчыре.

Единственный вид табачной продукции, производимой сегодня в Абхазии, на Гудаутском фермзаводе, – сигареты «Астра» третьего класса без фильтра. Пачка местной «Астры» продается у нас по 10 рублей. Как я выяснила в сельхозуправлении Гудаутского района, сегодня табаком занимаются всего несколько семей.

– Нерентабельно: культура трудоемкая, – объяснил зам. начальника управления Владимир Авидзба. – И хотя при приобретении техники и комплектующих для нужд сельхозпроизводителей предусмотрели и табакосажалку, нужно признать, что такая сельскохозяйственная культура, как табак, увы, признана бесперспективной.

Как никто другой владеет ситуацией в этой сфере директор Гудаутского фермзавода Лесик Азизович Мушба. Предприятие, на котором он работает сорок с лишним лет и из них 22 года директором, – последняя связь со славным табаководческим прошлым нашей страны. Перед началом войны на заводе трудились триста человек, а нынче 14, включая самого директора и его заместителя Валерия Цушба.

Лесик Азизович и рассказал, что в районе, где накануне войны, в 90-е годы из 22 колхозов табак выращивали в 18, а колхоз имени Мясникова села Псырцхи, хозяйства в селах Мцаре, Анхуа, Аацы и Агараки вообще специализировались на табаке, положение изменилось в корне.

– После войны 1992-93 годов, когда надо было выживать, – анализирует он ситуацию, – люди просто отказались от сложной и, по сути, невыгодной работы, отдав предпочтение менее трудозатратной. Судите сами: производство табачного сырья – это многоступенчатый цикл – подготовка рассады, посадка, уход за растениями, уборка листьев, сушка, закладка в кипы… С трудом верится, что в районе, где сегодня выращивают 4 – 5 тонн табака, в 1971 было сдано государству рекордных 1740 тонн.

– Всех своих поставщиков мы знаем по именам, – продолжает Л. Мушба, – это Араш Корокян, Владимир и Ардаш Кещещян из села Мцары, Ларик Малия, Леварс Кэчев и Инга Такачия из села Аацы, а также Рома Папазян, Марина Терзян и Маркос Кочконян (уже упоминаемый мною в начале материала. – Ю.С.) из села Анхуа. В основном – это представители старшего поколения. Мы смотрим на вещи реально: большинство семей, которые сегодня занимаются табаком, не случайно делают ставку именно на эту культуру. Села Мцара, Анхуа, Аацы (именно там остались табаководы) отдаленные, регулярно вывозить сельхозпродукцию на рынок у крестьян нет возможности. В то же время мы на заводе предоставляем своим поставщикам определенные льготы: проплачиваем за семена опытной станции, предоставляем кредит на покупку сельхозинвентаря. Расплачиваются они с нами осенью – готовым к ферментации табачным сырьем из расчета 100 рублей за килограмм. В общей сложности мы перерабатываем 25 тонн табака в год. Это мизер для предприятия, однако поддерживать направление нужно.

– Весной у нас побывали гости – российские предприниматели, искавшие возможность закупки качественного табачного сырья для предприятий Болгарии и России, – продолжает мой собеседник. – Речь шла о небольшом объеме – всего 100 тонн в год. Но мы и этого предоставить им не можем. Причем, сразу не стали им ничего объяснять, повезли непосредственно в хозяйства, чтобы они сами все увидели и поговорили с табаководами. В разговоре выяснилось, что исходя из их расчетов, платить за килограмм больше трех долларов они не планируют. А это на сегодня меньше наших 100 рублей. Так что договориться не удалось.

А я все добивалась от Лесика Азизовича – какова же все-таки основная причина провала отрасли? Отсутствие инвестиций? Смена приоритетов у молодого поколения?

– Даже если в отрасль пойдут инвестиции, я не вижу людей, которые будут готовы взять на себя ответственность за их освоение, – ответил он. – Посудите сами: табаководов в районе мы можем пересчитать по пальцам, и с каждым годом их становится все меньше. А молодежь, если вы спросите, готовы ли они заниматься таким сложным делом, в ответ только рассмеется.

Однако не стоит забывать, что Абхазия сегодня – государство самостоятельное, и сам этот факт предполагает иное осмысление ответственности. Стоит ли терять столь ценный опыт табаководства. Ведь чем больше направлений деятельности у страны, тем больше возможностей для контактов, разного рода завязок, в данном случае – в экономической сфере.

Конечно, сегодня на выращивании табака много денег не заработаешь. Если когда-то государство покупало у крестьянина сырье – сначала за 70 копеек, потом за 3 рубля, за 6 и т.д., то сегодня подобные суммы кажутся смехотворными. Однако стоит ли полностью отказываться от развития табаководства или надо все же предусмотрительно беречь его «семена» на будущее?

Вот что по этому поводу сказал Пач Харитонович Барцыц, с конца 60-х и в 70-е годы работавший на должностях заместителя министра сельского хозяйства, а затем и министра лесного хозяйства Абхазии:

– Табачная отрасль была очень востребованной в советское время. Когда я пришел в сельскохозяйственную сферу, под табаком находились огромные площади – 5 –6 тыс. га. Абхазия снабжала ароматическим табачным сырьем практически все профильные фабрики Советского Союза. По статистике, в каждой сигарете, выпускаемой в СССР, содержалось 5 % наших ароматических купажей, основу которых составлял «Самсун-27». Сухумский, Гудаутский, Очамчырский и Цандрипшский ферментационные заводы, Сухумская табачная фабрика и другие работали на пределе своих мощностей. Долгое время мы сотрудничали со знаменитой компанией «Филипп-Морис». Поначалу она закупала у нас ферментированный табак, а потом непосредственно в Абхазии была запущена линия по выпуску сигарет «Мальборо». Знающие толк в курительных изделиях предпочитали многим другим сигареты «Космос» и «Союз – Апполон» сухумского производства.

Помню, рассказывает П. Барцыц, как в конце 60-х мы обратились в Министерство сельского хозяйства Грузии с проектом вывода из-под табака в целом по Абхазии 1 000 га. Это была вынужденная мера: табак – техническая культура, поглощающая из почвы много питательных веществ, и после посадок табака земля нуждается в отдыхе и дополнительном питании, иначе не избежать эрозии. Мы решили использовать часть таких вот «уставших», эродированных земель под другие культуры, в частности, весьма перспективные цитрусовые, для чего даже специально предусматривалось устройство террас. Помню, речь шла о холмистой части в селе Верхней Эшере, частично землях колхоза им. Кирова села Пшапа Гулрыпшского района, колхоза им. Ленина села Приморского Гудаутского района и других. В Тбилиси нашу инициативу поначалу встретили в штыки, но заранее подготовленные аргументы и экономические выкладки позволили убедить оппонентов, что в ином случае эти земли со временем придется вообще вывести из сельхозоборота.

Сегодня Абхазия не является частью мощного экономического механизма огромной страны. И на небольшом пространстве с благоприятным климатом нам придется заново, рационально и по-хозяйски создавать свой механизм. Определенные шаги в этом направлении уже осуществляются. Удастся ли сохранить табаководство как отрасль, как направление аграрного сектора Абхазии, покажет время. Но его не очень много. Люди, которые сохраняют эту отрасль в аграрном «букете» Абхазии, последние табачные «капитаны» уходят. И это нельзя не учитывать.

Юлия СОЛОВЬЕВА